Артек

   Хряк-завхоз с сидящей на нем верхом Натальей взмыл в воздух как фронтовой истребитель Миг-21, потеряв на взлете один тапочек, сделал несколько кругов над парком, корпусами, амфитеатром, после чего вдруг спикировал на здание крытого бассейна. Как ни странно, Алина от них не отставала - появлялась то тут, то там, то снизу, то сверху, то справа, то слева - вертолетиком, стрекозой, дюймовочкой, трепыхала серебристыми крылышками. Подлетев к бассейну, хряк на полном лету нацелился в окно, Наталья закрыла глаза, ожидая, что они вот-вот врежутся, но оконное стекло, будто сделанное из воздуха - пропустило их, не разбившись.

   Залетев внутрь, хряк приземлился на кафельном бортике - так, что Наталья чуть было не слетела с его спины и не нырнула в бассейн. Разозлившись, она хлопнула хряка-завхоза по уху, и тот обиженно взвизгнул. Наталья спешилась и...

   Она не узнала бассейна. Все было то же самое - плавательные дорожки с поплавками, бортики, тумбы, прыжковые вышки, но... как будто все это украсили к празднику Нептуна - на каждой тумбе стояла огромная ваза с цветами, на окнах развешены яркие ленты и серпантин, с потолка на веревочках спускались воздушные шарики и змеи, а самое удивительное - вода в бассейне подсвечивалась, переливалась всеми цветами радуги, всюду били ажурные фонтанчики, и играла приятная музыка - Наталья не очень разбиралась в джазе, но мелодию она узнала - оркестр как раз начал играть: "Pardon me, boy, is that the Chattanooga choo choo?" Невидимый оркестр, вначале подумала Наталья, но потом оказалось, что оркестр совсем не был невидимым - очень даже заметные музыканты стояли на дальней трибуне и воодушевленно жарили джаз.

   - Королева доставлена! - вдруг провизжал завхоз, чем отвлек Наталью от музыки и оркестра. Сделав такое странное объявление, хряк попятился, поднялся в воздух, потеряв при этом второй тапок, и вылетел задом в окно, на этот раз высадив стекло спиной - стекло, однако, не раскололось, не упало со звоном, а превратилось в миллион мелких хрустальных мошек, которые тут же роем вылетели наружу, следом за хряком. И вот только сейчас Наталья огляделась по-настоящему, интересуясь, кому же хряк объявил о доставке какой-то королевы, и что это за королева такая?

   Она сразу поняла, кому предназначалось объявление - здесь нельзя было ошибиться. У вышки для прыжков в воду, украшенной, как и все вокруг - лентами, цветами и серпантином, стояло большое кресло с фигурными железными ножками, похожее на трон, а в кресле сидел мужчина в бархатном синем халате с нашитым на груди золотым трилистником "Adidas". Из-под халата виднелись его голые ноги, безволосые, с поджарыми икрами, обутые в шлепанцы, через дырки шлепанцев торчали длинные узловатые пальцы - средние длиннее больших, заметила Наталья. Мужчина выглядел солидно, внушительно - густые брови, тонкий волевой рот, глубокие, как ножом вырезанные, морщины на лице, черные с проседью волосы, зачесанные назад. Мужчина в халате, несомненно, был здесь главным - кроме прочего, он держал в руке, как скипетр или жезл, тяжелую черную трость с золотым набалдашником в виде головы мертвого Ленина. На стеклянном столике перед троном стояла бутылка коньяка "Арарат" и шампанское "Абрау-Дюрсо".

   Не менее живописными были трое из свиты: один худющий, как глист, вертлявый, с выпирающим острым кадыком, в клетчатом пиджаке и полосатой как херсонский арбуз тюбетейке, пальцем все время поправлял пенсне на носу, другой - квадратный, приземистый, лобастый и клыкастый кретин с космами рыжих волос и маленькими злыми глазками, а третий - вообще кот. Черный, пушистый, огромный - с человека, сидел на бордюрчике у ног главного на троне, с рюмкой водки в лапе. Улыбнулся Наталье, поднял рюмку в приветствии и немедленно выпил.

   - Этих я знаю, - сказала Наталья порхавшей вокруг нее стрекозе Алине наставительным тоном, как учитель говорит ученику, объясняя смысл книжки или фильма. - Я их видела на иллюстрациях Нади Рушевой...

   - Да, это я их рисовала, - чернявая девочка в белом платье с большими оранжевыми цветами, до этого незаметно сидевшая в первом ряду трибун, встала и подошла к Наталье. - Я вот и тебя нарисовала тоже, - она протянула Наталье открытый альбом...

   - Красавица-красавица-красавица, - зазвенела над ухом стрекоза Алина - она подлетела сзади и заглядывала в альбом через плечо Натальи. Только сейчас Наталья заметила, что Алина и есть стрекоза, а не пионерка - потому что одета она в золотистый купальник, расшитый бусинами и бахромой. И тут же, прикоснувшись к себе рукой, Наталья ощутила под пальцами тонкую шелковую ткань вечернего платья - и я не пионерка! А на рисунке Нади Рушевой была изображена Венера Боттичелли, выходящая из ракушки, и Наталья поняла, что она и есть Венера Боттичелли, как это она раньше не замечала и не догадывалась, хотя постойте, один мальчик в школе когда-то говорил ей об этом, да-да, точно, говорил...

   - Но почему я голая? - спросила Наталья.

   - Потому что ты голая! - Алина взялась за бретельки, деликатно, даже не коснувшись плеч, и сбросила с нее платье.