Артист

– Мы с тётей Леной встречались три года назад, – не стал скрывать Травин, – но характерами не сошлись.

– Жаль, она мне понравилась. И ребятам нашим понравилась, она всех сфотографировала и обещала карточки отдать. Меня уже спрашивали.

– Раз обещала отдать – отдаст. Я ей напомню.

– Тогда я побежала, – Лиза подхватила холщовую сумку, выбежала в коридор и забарабанила в соседнюю дверь.

Оттуда выглянул Горянский.

– Игорь и Олег собрались?

– А ну, хлопцы, бегом на выход, не заставляйте барышню ждать. Сергей, сегодня в три выходим, егерь сказал, бекасы, их немного, но есть, и куликов он вчера видел. Патроны снарядит мелкой дробью.

– Буду как штык, – Травин пожал соседу руку. – Лиза тогда у вас вечером побудет?

– А то, куда ж она денется, Маша её накормит, напоит и спать уложит, всё как полагается.

– Спасибо.

– Тогда после обеда увидимся.

* * *

Зоя открыла дверь, стоило Травину постучать. Девушка была одета в лёгкий лиловый сарафан и бежевые сандалии, в руках она вертела белый тонкий кожаный ремешок. Сергей вошёл, огляделся – на неприбранной кровати громоздились подушки и одеяла, одна подушка, примятая, лежала на диване, видимо, там спала Зоя, дверь в ванную комнату была закрыта, оттуда доносился шум воды.

– Варя ванну принимает, – сказала гримёрша, – потом мы отправляемся в купальни, а после обеда уезжаем.

– Варя, не Варвара Степановна? – уточнил молодой человек.

– Мы немного подружились, – покраснела Зоя, – и вообще, она совсем не такая, а хорошая. Ты бы знал, сколько она всего перенесла, я вчера обрыдалась вся, у неё муж просто сволочь, ни одной юбки не пропустит, а свекровь гадина та ещё.

– Охотно верю, – Травин не стал уточнять, чему именно он верит, посмотрел на часы. – А почему после обеда, утренний поезд уже скоро?

– Варе предложили перед рабочим коллективом выступить, в Минводах, за нами автомобиль заедет в три, а потом после выступления отвезёт на станцию, там вечерний поезд останавливается. Варя сказала, за это даже деньги заплатят.

– Да? – Сергей удивился. – Это ж не перед нэпманами выступать, а перед работягами простыми, какие деньги?

– Парасюк сказал, там клуб и билеты продают. Покажут отрывки из фильма, а потом она расскажет о себе.

– Всё это подозрительно. Я после обеда на охоту ухожу, вас проводить не смогу. Давай так сделаем, сегодня до трёх я ничем не занят, если что-то случится, оставь мне записку внизу у нас в северном крыле, там женщина с веером сидит, я её предупрежу. Ещё перед тем, как уезжать, ты о выступлении этом всем вашим расскажи. Когда в машину сядете, пусть вас кто-то проводит, ну, к примеру, Витя с Сашей, осветители, и чтобы человека этого, кто за рулём, чтобы запомнили, а лучше сфотографировали, и чтобы водитель это видел. Кстати, у Гриши я фотокамеру видел. Вечером ты мне из Минеральных Вод телеграмму пошли, что всё в порядке и на поезд садитесь, а я её в среду на почте заберу и буду знать, что у вас всё нормально.

– Хорошо, так и сделаю. Даже лучше, я Савельева попрошу, пусть нас камерой снимет, будто для киножурнала на фоне гостиницы. А можно я тебе потом напишу, ну домой?

– Конечно, – Травин взял с тумбочки блокнот, написал свой псковский адрес и адрес почтамта, – если на второй, я сразу получу. Я здесь ещё две недели, потом в Москву заеду на пару дней, может быть, и там увидимся.

– Нет, мы, наверное, в это время уже в Крыму будем. Спасибо тебе за всё, – Зоя поднялась на цыпочки, поцеловала Сергея в щёку и вытолкала его за дверь.

* * *

Почти в это же время Мурочка довезла коляску с Федотовым до дверей почтамта, помогла заехать на ступени и ушла. Телеграфист мечтательно посмотрел ей вслед, потом занял своё место за телеграфным аппаратом и принялся подкручивать ролик, подающий бумажную ленту. Ему казалось, что при прощании она сжала его ладонь особенно нежно, и Федотов твёрдо решил, что дальше рассусоливаться не будет, а открыто скажет женщине о своих чувствах.

Между тем дама его сердца, выйдя из здания почтамта, свернула налево, дошла до пересечения с Советским проспектом, пересекла каштановую аллею и направилась в сторону набережной. Сразу за Теплосерной она свернула на Нижегородскую улицу, застроенную небольшими домами. Пятый по счёту с левой стороны, с металлической крышей и двумя колоннами у подъезда, занимало Общество потребкредита, а флигель арендовали жильцы. Мурочка прошла по длинному коридору, постучала в последнюю дверь.

Ей открыл Плоткин.

– Опаздываешь, – уполномоченный схватил женщину за руку, затащил в комнату и попытался поцеловать.

– Но-но, – Мурочка ударила его по руке, – я же говорила, Мишель, у нас не может быть романтических отношений. Сейчас. У меня жених в Ростове, мы ещё не расстались.

– Только моргни, и я его под монастырь подведу, – Плоткин грубо захохотал, уселся на диван, но и её не отпустил, заставил сесть к нему на колени. – Небось хмырь какой, такую кралю профукал. Вот, держи, это тебе.

Он достал из кармана золотой браслет, протянул женщине.