Артхив. Истории искусства. Просто о сложном, интересно о скучном. Рассказываем об искусстве, как никто другой

Период с 1740-х по 1780-е годы входит в историю под громким названием «эпоха Просвещения»: вся Европа прислушивается к голосу «короля Вольтера», и настоящие короли стремятся снискать расположение человека, который олицетворяет бесстрашно-разоблачительную мысль эпохи. Вместе с Вольтером целая плеяда мыслителей: Монтескье, Дидро, Руссо – совершают настоящую интеллектуальную революцию: гуманитарные науки, которые прежде безоговорочно подчинялись богословию, теперь освобождаются и становятся в один ряд с естественными и математическими. Нет больше непогрешимых авторитетов, священных истин, все в мире должно подвергаться сомнению и анализу, и для человеческой мысли не может быть запретов и ограничений.

Именно XVIII век открывает современный тип культуры. В эпоху Просвещения появляются первые художественные музеи и проводятся первые выставки: человека нужно просвещать, чтобы мир изменился к лучшему. У художников формируется гражданская позиция, и искусство начинает реагировать на то, что происходит здесь и сейчас. XVIII век – еще и век Великой французской революции, которая кардинально изменила не только Францию, но и всю Европу.

В 1748 году Европа испытывает потрясение иного рода: в ходе раскопок Помпей и Геркуланума обнаружены прекрасные произведения древнего искусства, и увлечение античностью вспыхивает с новой силой и страстью. Образы героев Древнего Рима порождают желание подражать их примеру: высшую ценность приобретают гражданские добродетели – чувство долга, волевая самодисциплина, умение подчинять чувства контролю рассудка, но прежде всего – общему благу. Рим сохраняет статус интернациональной школы искусств, но столицей художественного мира становится Париж.

Выразителем настроений эпохи стал французский художник Жак-Луи Давид, и поздний классицизм историки искусства называют эпохой Давида. Если Пуссен созерцателен и философичен, то Давид прагматичен и тенденциозен. Поздний классицизм стал официальным стилем Французской революции и наполеоновского времени, так как для прославления республиканских добродетелей, а впоследствии – великолепия империи требовалось новое искусство. Убежденным классицистом был Жан-Огюст-Доминик Энгр. Он считал, что все великое уже создано и задача художника – соответствовать образцам. Например, его «Портрет мадемуазель Ривьер» – оммаж Рафаэлю.

В скульптуре эпохи позднего классицизма красноречивое воплощение получает культ героического. Используя язык иносказания, скульпторы прославляют великих мыслителей, полководцев и современников, облекая их в античные хитоны, латы и увенчивая головы лавровыми венками.

Реализм

Начав свой путь во Франции в 1840-х годах, реализм произвел революцию в живописи, расширив представления о том, что представляет собой искусство. Работая в эпоху, отмеченную многочисленными социальными изменениями, художники-реалисты заменили идеалистические образы и литературные представления о традиционном искусстве реальными событиями, придав им такую же значимость, как и историческим картинам и аллегориям. Стремление привнести повседневность в свои полотна стало проявлением желания художников объединить искусство и жизнь.

Гюстав Курбе: огонь революции

О французском художнике Гюставе Курбе все знают по меньшей мере две вещи. Он шокировал публику и выводил из себя коллег своей живописью. И он – автор картины «Происхождение мира», представляющей собой детально выписанный портрет женских гениталий. Казалось бы, вывод очевиден: Гюстава Курбе ненавидели за неслыханную по меркам XIX века откровенность его работ. Ничего подобного.

Курбе возмущал публику самым обыкновенным реализмом. Своим желанием писать то, что видит, без идеализации и украшательств. Курбе был уверен, что «прекрасное заключается в самой природе», а задача художника – заметить это и перенести на холст без искажений. Гюстав Курбе, как и всякий большой художник, опережал время. Хорошим тоном все еще считалось писать богинь, нимф, благородные античные развалины, а он отдавал свои холсты непритязательным сельским видам – грубым и вульгарным, не имеющим ничего общего с представлениями о том, чему должно быть посвящено «изящное искусство».

Пусть говорят

Осенью 1839 года в Париж прибыл молодой человек при шляпе и щегольских усах. Он был хорош собой, шумен, дерзок и честолюбив. Юноша не испытывал ни малейшего пиетета перед признанными авторитетами и был готов вызвать на дуэль целый мир. Впрочем, в отличие от героев Дюма он предпочитал шпаге кисть.

Подобно другому знаменитому провинциалу – д’Артаньяну – он не сомневался, что в Париже о нем вскоре заговорят. Разумеется, так и произошло. Звали молодого человека Жан Дезире Гюстав Курбе.

В 18 лет, повинуясь воле отца, Гюстав Курбе отправился в Королевский колледж Безансона учиться на юриста. Однако вместо того, чтобы штудировать право, он все больше времени уделял занятиям в местной академии живописи и два года спустя отправился покорять столицу.