– Ты никогда не была ребенком в моих глазах, – хрипло говорю я и про себя думаю: «В этом и заключалась вся проблема».
Адель подходит ко мне. Снова слишком близко. Носы моих кроссовок упираются в ее ботинки. Я чувствую ее запах и делаю шаг назад.
– Ты боишься меня? – изучающе спрашивает она и делает шаг вперед, становясь в очередной раз вплотную, так что я вижу темные пятнышки в карих глазах. Она всегда была упрямой.
– Я боюсь тебе навредить, – честно признаюсь я.
– Ты не можешь мне навредить.
А потом она неожиданно наклоняется и утыкается носом в мою шею. Я замираю, ощущаю ее вибрирующее дыхание на коже и едва уловимое прикосновение губ. Я не могу сдержаться. Мои руки начинают жить своей жизнью, они приобнимают ее и крепко притягивают к себе.
– Знаешь, что я чувствую? – шепчет она мне на ухо. – Что нашла то, что искала. Я не знаю, почему именно ты, но это ты.
Ее шепот ускоряет биение моего сердца. Дыхание становится тяжелым. Я чувствую ее запах, глажу волосы, закрываю на мгновение глаза и ощущаю то, о чем и мечтать не мог. Покой. Последние месяцы после случившегося мне казалось, что я больше никогда не смогу испытать умиротворение и безмятежность. Но рядом с Адель все иначе, она вносит мир в мою душевную разруху. Восстанавливает и исцеляет меня изнутри своим теплом.
Мы стоим так несколько минут. В какой-то момент нас толкает турист, он так старается запечатлеть все вокруг на телефон, что даже не замечает нас. Он смущенно извиняется и опять утыкается в экран, а нам приходится отстраниться друг от друга.
– Без тебя холодно… – как-то по-детски лепечет Адель.
– Хочешь горячего шоколада? – спрашиваю я, зная о ее слабости к этому напитку. – Ларек с горячими напитками стоит позади тебя, можем купить его прямо тут.
И, к моему огромному удивлению, Адель отвечает:
– Конечно, он будет приготовлен не по нашему фирменному рецепту, но почему бы и нет? Согреться сейчас не помешает.
Она хватает меня за руку и тянет в сторону ларька. Я по привычке переплетаю пальцы с ее – сейчас, как никогда, хочется ощущать тепло ее кожи. Она внимательно разглядывает наши руки, и на лице появляется улыбка. Но я не могу улыбнуться в ответ, я с содроганием думаю о том, что фирменный рецепт принадлежал Луи… Мне становится не по себе, и меня волнует один-единственный вопрос: «Как скоро она вспомнит его?» Про себя молюсь об одном: чтобы этот день никогда не настал. Никогда. Не. Настал.
Глава 5
ЛЕТО НОМЕР ДВА