Арвиальская канва

— Ваша дочь призналась в покушении на жизни всех пассажиров и команды «Королевы Лави», — сказала я. — Стоит ли напоминать, что на борту был Его Величество и господин посол Пилара с дочерью? Я не могу позволить леди Рейне просто уйти. Его Величество милостив, но Пилар воспримет освобождение маркизы как оскорбление — и как слабость.

— Его Величество снова ушел, — ядовитой змеей прошипела задетая за живое герцогиня. — Что ты будешь делать, если на этот раз он не вернется? Как долго продержишься в этом кресле?

Я бледно улыбнулась. Надо было все-таки запихнуть эту женщину на борт яхты!..

Хотя тогда Рейна, наверное, не решилась бы сплести под ней морской водоворот.

— Если Его Величество не вернется, Далеон-Тару конец. Будет уже неважно, кто и как долго сможет поддерживать меня. Ни вы, ни Его Светлость герцог Талион-Тар не продержитесь на троне и дня. Неужели вы не ознакомились с показаниями леди Рейны? Покойный король нарушил договор. Фейри почуяли наживу и жаждут получить полную власть над людьми. Что вы, лично вы, можете противопоставить воплощенным стихиям?..

Она слушала меня — и темнела лицом. Я вдруг отчетливо поняла, что не достучусь до нее. Никак. Сейчас передо сидела не герцогиня, не одна из самых влиятельных политических фигур — а мать, испуганная за своего ребенка. Ей было плевать, что сделала Рейна, плевать, какие последствия могут быть у ее освобождения. Она просто хотела, чтобы ее дочку оставили в покое — и я не могла ее винить.

— Если позволите, Ваше Высочество, Ваша Светлость, — вклинилась леди Вивиан.

Я повернулась к ней и насмешливо изогнула бровь. В присутствии посторонних Вивиан превращалась во второго церемониймейстера — въедливо и дотошно следующего всем заповедям этикета даже тогда, когда дворец грозил вспыхнуть бесконтрольным бунтом.

— Ваше Высочество, леди Рейна София никого не убила. Она пошла на преступление, чтобы защитить своего будущего ребенка и своего нерожденного крестника, потому что закон не способен спасти их от фейри. Ни леди Рейна, ни госпожа Ар-Нарилль не выбирали, кем им родиться — магом или обычным человеком, — осторожно подсказала леди Вивиан — и на лице герцогини вдруг так ясно отразилось понимание и надежда, что мне не оставалось ничего, кроме как задумчиво протянуть:

— Возможно, ты права. Нельзя осуждать мать на смерть за то, что она хотела защитить своего ребенка.

А Ланс, кажется, был прав, когда пожелал видеть Вивиан своим эмиссаром. Хотела бы я знать, где носит Марка, когда он так нужен…

Впрочем, если учесть, что по всему городу рыскали отборные годильские мордовороты, жаждущие арестовать Памелу, — нет, о местоположении Марка я не хотела знать ничего. Не хватало еще отдавать распоряжение о его казни. Я и без того здорово сомневалась, что смогу поднять руку хоть на кого-то из осужденных.

Но об этом не полагалось знать никому.

— Ваша Светлость, я не могу отпустить леди Рейну. Но я обещаю вам, что ее приговор будет пересмотрен Его Величеством, — негромко сказала я.

Герцогиня помедлила, нехорошо сощурившись.

— Вы будете настаивать на лишении титула и замужестве. Я сама укажу, за кого ее следует выдать.

— Ее муж не может быть титулован, — сходу сказала я, зеркально отразив ее прищур. — И вы поможете мне захватить корпус Крыльев и удержать под контролем дворец до возвращения Его Величества.

Герцогиня недовольно поджала губы. Я улыбнулась ей в ответ, как Ланс с объявления о розыске.

Говорить о том, какая крамольная мысль касательно договора между фейри и людьми одолевает меня весь день, было еще рано, и после уточнения деталей я позволила Ее Светлости уйти, торжествуя. Стоило двери закрыться за ней, как я рухнула лбом в столешницу и с облегчением закрыла глаза.

Это всего лишь дворец и один из корпусов управления. Два здания, которые едва не стоили мне мира с Пиларом и авторитета короля.

А что будет с моим собственным авторитетом, кода я переловлю всех подозреваемых, разберусь, как заставить следователей найти среди них реально виновных — и должна буду подписать смертный приговор? Женщинам, которые боролись за судьбу своих детей, мужчинам, не желавшим лишаться наследников только потому, что родились с особенным цветом волос? У меня рука не поднимется, я не смогу!..

Спокойно, Лави. Будем решать проблемы по мере их поступления.

Благо с поступлениями задержек еще не было.

— Роб, отправь посыльного к корпусу Крыльев, — велела я, не открывая глаз. — Чтобы не было никаких конфузов, когда им на помощь придут люди герцогини.

— Посыльные еще не вернулись, — так виновато произнес мой невольный телохранитель, будто лично задержал всех годильских мальчишек. — Мелкий убежал с запиской для тюремщиков, Жердь — с посланием для междугороднего телеграфа, чтобы оповестить столицу, а Черного вообще никто не видел с тех пор, как он вышел из участка…

Если скорбную весть о нехватке посыльных я восприняла философски — ну, что поделаешь, если телефоны есть не везде, руку на пульсе держать нужно, а мальчишки — ресурс конечный? — то слова о Черном Кае заставили мгновенно подскочить в кресле и обернуться.