Арзамас-городок

— Во многих храмах я, грешный, бывал, видывал резных святых немало, но такого лицезреть не доводилось. Эким даром тебя Бог наградил!

Купец уходил, а Ильин кидался к столу, к листу бумаги и рисовал, рисовал — искал движение очередной фигуры святого. В нагретой избе пахло распаренной липой, от нее исходил тонкий сладковатый дух… Отец Василий подходил к начатой фигуре, вглядывался на проступающие, медового цвета лицо и шептал одно, чем жил все эти рабочие дни: «лишнее, лишнее изымай!»

Весь 1776 год без особой огласки работал священник над скульптурой. Его руки налились силой, пальцы сбились и изрезались, но победно горели умные глаза. Те же работники Сальникова с бережью перенесли фигуры в Спасскую церковь. А когда группа была собрана и поставлена в одном из боковых приделов храма и вечером освещена теплом восковых свечей — тогда только, наедине с нею, Василий Ильин понял, какой великий труд он взвалил на себя и благополучно исполнил.

После о работе Ильина архимандрит Макарий в своей книге «Памятники церковных древностей. Нижегородская губерния» напишет: «… резная группа изображает погребение Спасителя… Около стены стоит в натуральную меру гроб на ножках. Во гробе во образе умершего Спасителя в полный рост лежит резная фигура, покрытая шелковой пеленою, а на лике воздухом. В некотором отдалении от гроба поставлены четыре евангелиста, по два от главы и по два от ног. Близ самого гроба у главы ангел с натуральной свечою и Иосиф Аримафейский, у ног ангел, также со свечой, и Никодим. Близ гроба… на стороне плачущая Богоматерь, поддерживаемая юным Иоанном Богословом (таким образом св. Евангелист Иоанн в этой группе представлен в двух видах) и утешаемая Мариею Магдалиною. В переднем углу, где ставятся иконы, поставлено изображение воскресшего Господа в сиянии. Все фигуры вырезаны в натуральный рост, одежды раскрашены красками».

Пришел Сальников, долго молча стоял перед группой, заговорил с тихим восхищением:

— Прихожанам труд сей будет в удивление — как смог пастырь такое? Василий Ильин хитровато улыбался. Не свои, а от сторонних резчиков из Нижнего слышанные слова торопливо объявил:

— Только и делов, что убрал древяны лишки… А что самой работы касаемо, так глаза боятся, а руки делают!

Священник стоял в простом холщовом подряснике — еще не облачался для вечерней службы, и купец, как своего, близко обнял батюшку за плечи.

— Имя, имя свое обозначь — мирян предбудущих оповестить надо о мастере. Такое свершить…

— Гордыню свою на показ выставлю?!

Сальников, будто давно обдуманное, сказал:

— Имя твое для других назиданием. Чтобы и внуки, правнуки… Боялись бы глаза у них, а руки делали!

Не сразу, но решился-таки Василий Ильин и написал на правой стороне гроба краской: «Зачася строитися сей гроб 1776 года в начале и окончен в том же году иждивением от боголюбивых подателей, тщанием тоя церкви священника Василия Ильина».[32]

Слух о работе батюшки Василия тут же облетел Арзамас, и пошли горожане в Спасскую на Проломе… Посадские мещане, купцы и их домашние, дворяне и, как говорили в старину, разных чинов служилые люди — все побывали «у гроба», все дивились доселе невиданному, такому выразительному…

Вскоре Ильина пригласила игумения Николаевского женского монастыря и заказала резную работу для своей обители.

… Православие традиционно не принимает божественное в трех измерениях — скульптуру. Постановления Стоглавого собора 1551 года, указы 1722, 1767 и далее — 1832 и 1835 годов запрещали иметь в храмах объемные изображения божества, но все же духовенство допускало скульптуру в церкви — тут отдавалась дань разнообразию древнего народного искусства, а потом священство понимало, что скульптурные изображения Бога Саваофа, Христа и святых воспринимались молящимися глубже, вызывали у них более глубокие молитвенные чувства, приближали верующих к Богу. «Попущение» скульптуре оказывалось чаще в местах с инородческим населением. Вот почему в Арзамасском уезде и вообще в южной части Нижегородской губернии в церквах находилось много деревянной объемной резьбы. Только в Арзамасе и уезде скульптуры в храмах насчитывалось до сотни.

… Снова группа, но с некоторым отличием: в скульптуре для Николаевского монастыря не было евангелистов, гроб мастер осенил балдахином. что держался на столпах. На балдахине Ильин вырезал трех херувимов и два клейма: на каждом из них после написали красками образа, на одном — «Снятие Иисуса Христа со креста», на другом — «Божия Матерь, рыдающая над плотью своего сына».[33]

И еще одну группу Василий Ильин вырезал для Крестовоздвиженекой церкви — все они долго считались достопримечательностями города.

ПОДАТЕЛЬ ВОДЫ

Так его называли в Арзамасе, Егора Михайлова.

… Долго-долго мучились монахини Алексеевской женской общины — вода далековато. Возили ее на лошадях из-под крутой горы — из Теши брали, да разве навозишься, особливо в летнюю пору, в жару, когда такой огородище с овощами…