ASAP. Дело срочное

Впрочем, моим размышлениям быстро приходит конец: Натаниэль прижимает к ране спиртовую салфетку, и я морщусь от боли. Наши взгляды на мгновение встречаются, и в этот момент он открывается мне – позволяет увидеть, насколько несчастен, а потом торопливо отводит взгляд, наносит на рану «Бацитрацин»[83] и надежно залепляет ее пластырем.

– Когда нужна помощь, попроси, – тихо говорит он, вставая.

Он захлопывает мою дверь, а сам садится сзади.

Джеву выруливает с улицы на главный проспект.

На мосту через Ханган Хеми указывает на сверкающее колесо обозрения вдалеке.

– Смотрите, оно уже работает.

Мы забрасываем Хеми домой и остаемся втроем: Натаниэль, Джеву и я.

Когда Джеву сворачивает на мою улицу, Натаниэль наконец нарушает молчание.

– Ты ведь придешь на премьеру моей песни, да? В эту среду.

Телефон с сообщением от Чха Донхена вот-вот прожжет дыру в моем кармане. Я так и не ответила ему.

– Не смогу. Кое-что случилось. Прости.

Натаниэль не отвечает. Он сидит сзади, мне его не видно, так что я и дальше смотрю прямо перед собой.

– Ты… – Я набираю в грудь воздуха. – Ты не хочешь быть ведущим на вручении премии?

Я бы его не винила, будь оно так. Я ведь только тем и занимаюсь, что расстраиваю его и разочаровываю.

– А секретарь Парк тебе не сказала? Я согласился.

– Правда? – не выдержав, я поворачиваюсь на сиденье, но он смотрит в окно, подперев подбородок кулаком.

Я отворачиваюсь.

– Не сказала.

Наконец Джеву останавливается у ворот моего дома. Натаниэль вылезает из машины, чтобы пересесть вперед. Проходя мимо, он даже не смотрит на меня.

– Спокойной ночи, Сори, – раздается голос Джеву из глубины автомобиля, и Натаниэль тут же захлопывает дверь. Уезжают они не сразу, и я понимаю, что они ждут, пока я войду на территорию.

Отвернувшись, набираю код и торопливо проскальзываю за ворота. Дождавшись, когда рокот машины Джеву стихнет у подножия холма, я начинаю медленное восхождение по ступеням темного пустого дома. Одна.

Глава тридцать вторая

Поздним утром среды к воротам моего дома подъезжает Чха Донхен и везет на ланч в ресторан в модном районе Еннам[84], недалеко от Университета Хонъик. Заказать столик там невозможно, на улице выстроилась длинная очередь желающих попасть внутрь, но Донхен знаком с владельцем, так что нас быстро проводят внутрь и усаживают на террасе на верхнем этаже с видом на тихую улочку.

Я кладу сумочку на колени, чтобы чувствовать вибрацию телефона, если мне вдруг позвонят или напишут. Я все жду, когда секретарь Парк сообщит, что какое-нибудь издание опубликовало статью о нас с Натаниэлем – что нас вместе заметили у здания с бейсбольными кабинками. К счастью, хотя бы наших совместных фотографий быть не должно – могут разве что упомянуть, что мы одновременно находились в одном и том же месте. Это даже не скандал, поскольку с нами были Джеву и Хеми. Пиар-команда «Джоа» с легкостью представит это как совместное времяпрепровождение четверых друзей. По крайней мере, я на это надеюсь.

– Сори-сси, ты не представляешь, как я рад, что ты написала.

Чха Донхен застенчиво улыбается, глядя на меня через столик. Одет он просто – в классическую рубашку и брюки, хотя стоит его наряд, наверное, пару миллионов вон. У него бледная кожа, приятный цвет лица, и он похож на актера. Он немного лопоухий, но это даже придает ему очарования.

– Прости за дядю, – он краснеет. С такой светлой кожей эмоции скрывать трудно. – Я сказал ему, что я твой фанат, и он решил заняться сводничеством. Тебе, должно быть, неловко.

Я качаю головой:

– По-моему, это даже мило. Честно говоря, больше всего я удивилась, что у меня фанат есть, – если не считать, что встреча с Чха Донхеном – часть сделки с отцом, общаться с ним очень легко.

– Правда? Но ты же просто красавица, да еще и такая очаровательная! Прости.

– Спасибо. Ты тоже очень привлекательный. И милый, – с ним правда легко. Я могла бы уже сейчас попросить, чтобы он позвонил дяде и потребовал расторгнуть контракт между «КС» и «Джоа».

– Наверное, мне стоит немного рассказать о себе, чтобы ты решила, хочешь ли… ну… – он прочищает горло. Он считает, я должна узнать, что он из себя представляет как профессионал, а уже потом решать, готова ли рассматривать его как потенциального молодого человека. Я и забыла, что некоторые представители нашего социального класса так и делают – обсуждают родословные и послужные списки, чтобы понять, подходят ли друг другу. – Я учусь на первом курсе СНУ[85].

Он только на первом курсе? Секретарь Ли писал, что Донхену двадцать один.

– Я уже отслужил, – поясняет он.

В Корее все мужчины должны пройти обязательную военную службу. Натаниэль служить не пойдет, поскольку он гражданин США, но вот Суну, Джеву и Йонмину однажды придется.

– Я изучаю фотографию, – продолжает он.

А вот это удивительно. Я-то думала, что он изучает экономику или управление или что-то еще не менее практичное, по крайней мере, по мнению людей вроде его дяди и моего отца.

– Мне всегда нравилось фотографировать, – он встречается со мной взглядом. – Я знаю толк в красоте.