ASAP. Дело срочное

Толкнув дверь, заглядываю внутрь и только потом захожу. Маленький коридорчик ведет к кабинкам в глубине. Разделены они металлической сеткой. У стены примостилась фотокабинка и несколько старых аркадных игр. Должно быть, администратор на минутку вышел, потому что в коридоре никого.

Я слышу громкий треск – кто-то бьет по мячу бейсбольной битой, – и медленно подкрадываюсь к ограждению. Все кабинки пусты, кроме последней – там стоят двое. Я узнаю смех Хеми – он гораздо звонче и чище, чем было слышно по радио. Лицо Натаниэля я не вижу – он стоит спиной ко мне. На Хеми шлем – слишком большой для ее головы, она, смеясь, теребит лямки – пытается завязать как надо. У нее не получается, так что Натаниэль подходит ближе и завязывает сам. Я вижу, как двигаются его длинные пальцы. Потом он слегка постукивает ей по шлему, и она, ухмыляясь, шлепает его по руке.

Меня охватывает странное ощущение, будто голова кружится. Оба весь день игнорировали мои сообщения. Вот почему? Потому что они вместе? Тут я замечаю какое-то движение, и на площадке появляется еще один человек.

Джеву. Они не одни. Должно быть, до этого он сидел – вот я его и не видела. Он берет у Хеми биту.

Встав спинок к кабинке, он поднимает биту. Гремит пушка[80], Джеву размахивается и бьет прямо по мячу. Тот взмывает вверх, потом врезается в высокую сетку и летит на землю.

Хеми кричит по-английски:

– Хоум-ран![81]

Джеву готовится к следующему удару, и тут я понимаю, что они разговаривают только на английском. Со своего места у ограды я слышу лишь обрывки разговора – слова отдаются эхом. Впрочем, разговаривают только Джеву и Хеми. Как бы я ни старалась, голос Натаниэля мне не различить.

Потом подходит очередь Натаниэля. Он берет у Джеву биту, и я впервые вижу его лицо.

Под глазами у него залегли глубокие тени, будто последние несколько ночей он толком не спал. Вид у него усталый… и несчастный.

Он кажется таким грустным, что у меня болит в груди и внезапно хочется плакать.

Биту он берет крепко, двумя руками, поднимает на уровень плеч, примеряется. Поворачивается к пушке. Оттуда вылетает мяч – так быстро, что я его чуть не упускаю.

Он с силой замахивается. Бьет тоже сильнее, чем Джеву. Мяч пулей отлетает от биты.

Хеми вскакивает на ноги.

– Хоум-ран!

Из пушки тут же вылетает еще один мяч – наверное, Натаниэль отрегулировал скорость, потому что Джеву еще и отдохнуть успевал между ударами.

Натаниэль снова замахивается, еще сильнее. Мяч улетает влево и врезается в столб. Фаул-бол[82]. Он не останавливается, бьет дальше. Взмах – взлетает бита, мяч с грохотом влетает в сетку.

– Эй, помедленнее! – кричит Джеву.

Натаниэль не слушает. Он бьет все сильнее, все быстрее.

Когда его очередь подходит к концу, сердце у меня стучит как сумасшедшее.

– Давайте передохнем, – предлагает Джеву.

Хеми поворачивает в мою сторону, и я понимаю, что она идет прямо сюда. Я быстренько ныряю в фотокабинку. Она проходит мимо меня – к уборным, и я лишь мельком вижу ее через шторку. Поверить не могу, что я спряталась от нее. Во что я превратилась? Откинув штору, я осторожно выхожу в коридор.

Вернувшись к площадке, я двигаюсь вперед, пытаясь подобраться как можно ближе – но так, чтобы меня не было видно.

– По-моему, не помогает, – слышу я голос Джеву. Они с Натаниэлем оба сидят на скамейке, Натаниэль прислонился к сетке.

Что не помогает? Разве они не для того пришли сюда, чтобы подбодрить Хеми? Судя по тому, как она протанцевала мимо фотокабинки, миссия выполнена.

Натаниэль не отвечает, и я придвигаюсь ближе.

– Не полегчало? – тихо спрашивает Джеву.

– Нет. – Голос у Натаниэля звучит совсем не так спокойно и безмятежно, как по радио. Это голос полностью сломленного человека. – До сих пор чертовски больно.

Мое тело будто двигается само по себе, я делаю шаг по направлению к разделяющей нас сетке.

Я наконец признаюсь самой себе, что приехала сюда не ради Хеми. Я приехала, потому что хотела оказаться рядом с Натаниэлем. Потому что я ревновала.

Я уже тянусь к ручке на воротах…

В кармане вибрирует телефон. Наверняка Ги Тэк с Анджелой гадают, нашла ли я Натаниэля, в безопасности ли я. Я бы предпочла проигнорировать сообщение, но не хочу, чтобы они стали звонить в полицию.

Я достаю телефон – сообщение от Чха Донхена. «Может, пообедаем в среду? Я могу тебя забрать».

Меня сковывает уже знакомый холод, и я застываю. Я всего лишилась – свободы воли, надежды, я будто дышать не могу.

И я ведь уже приняла решение. Если я войду внутрь, если сейчас пойду к Натаниэлю, то дам обещание, которое не смогу сдержать.

Я отпускаю ручку и, пока не успела передумать, бросаюсь назад, к дверям, на улицу…

И прямо в толпу.

На мгновение я просто замираю, совершенно сбитая с толку – но этого достаточно.

Какая-то девочка указывает на меня пальцем – она так близко, что я вижу стразы у нее на ногтях.

– Это, случайно, не Мин Сори?

Внезапно все поворачиваются в мою сторону, поднимают телефоны. Я закрываю лицо руками, но вокруг уже вовсю щелкают камеры.

– Сори-онни, посмотри на меня!

– Мин Сори, я твоя фанатка.