Ашами. Проклятие Абику

– Отведёшь в яму или мне ждать более суровой казни? – сарказм был для меня сейчас методом скрыть страх и растерянность. – Что там тебе приказала твоя хозяйка?

– Она не хозяйка, – холодно ответила Алуфа. – Она богиня, защищающая своих проклятых детей.

– Тай Шук и защитник – несовместимые понятия, – всё время нашего разговора я боялась перейти грань дозволенного, но я не могла показать слабость.

– Ты плохо её знаешь, – спокойно ответила ведьма. – Она древнее самой жизни. Она ходила по этой Земле, когда первые люди были абсолютно беззащитны перед стихиями, и помогла увидеть нашим предкам, как управлять своей силой. Научила общаться с духами предков и использовать силу духов в достижении цели.

– Тебя послушать, так Тайа святая. Вот только чем вы её благодарите взамен? – я встала на ноги и прохромала в сторону ведьмы, лихорадочно пытаясь придумать, что делать дальше.

– Кровь заблудших, не желающих идти по верному пути.

От последней фразы мороз пробежал по коже. Жертвы Тай Шука для меня не были новостью, но тон, с которым это произнесла Алуфа, выдавал в ней фанатика. Мысли о возможности договориться отпали сами собой.

– А кто вправе решать, какой путь верен? – я смотрела прямо в бездонные чёрные глаза ведьмы, которая неожиданно протянула мне самый обычный бинт, смоченный какой-то жидкостью.

– Приложи, – так же спокойно проговорила Алуфа. – Не такие уж мы тут тёмные.

– Неужели даже пользуетесь медицинскими препаратами? – не удержалась я, но бинт приложила и тут же скривилась, почувствовав характерное после антисептика жжение в ранах.

– Зачем тратить силы, если прививки и правила гигиены прекрасно справляются со многими проблемами?

Мне показалось или на лице Алуфы промелькнула улыбка?

– Что дальше? – я рискнула продолжить разговор, постепенно приглядываясь к тому, что в этой пещере могло бы послужить оружием.

– То же, что и всегда, – туманно ответила ведьма, – вечность.

Мы смотрели в глаза друг другу несколько минут, пытаясь сломить волю, но в моём прошлом были прекрасные учителя, научившие противостоять ментальному воздействию.

– Значит, нас в расход во благо богини? – не знаю, какой ответ я хотела получить.

– Расход? – ведьма чуть наклонила голову, пытаясь осознать смысл слова.

– Ну, нас ожидает смерть?

– Смерть ожидает каждого из нас, – слишком философски ответила Алуфа и резко отвернулась.

Она направилась к каменному трону. Постояв несколько мгновений подле, протянула руку, погладив подлокотник, а затем решительно села на сиденье, гордо выпрямив спину. В голове промелькнула мысль: «Алуфа тщеславна. Может ли тщеславие пересилить фанатичное поклонение?» Пока не знаю, но галочку я себе поставила.

– И всё же хотелось бы понимать, сколько нам осталось.

– Всё зависит от голода Шитани, – милая улыбка на прекрасном лице, говорящем о смерти, приводила в ужас. – При первых лучах солнца колдун проведёт ритуал, и бесцветная передаст свою магию лучшим из нашего племени.

Я вздрогнула, понимая, что Алуфа говорит о Мии.

– Зря стараетесь, – я пыталась разубедить ведьму, – у моей подруги нет магии. Я знаю, что альбиносы здесь на вес золота, но она не альбинос. Мия не принадлежит этому миру, как и твоя богиня.

– Ты только что повысила её стоимость, – Алуфа улыбнулась шире, провоцируя меня на действия.

И я не сдержалась, бросила в неё единственное, что было под рукой, – грязный кусок бинта, чем только развеселила её больше.

– Гадина, – бинт ударился о невидимый щит и упал на пол, показывая тщетность моих планов применить силу. – Может, Тай Шук для тебя и бог, вот только я знаю богов покруче.

– Значит, они тебя спасут, – Алуфа улыбалась, но я видела тень сомнения, проскользнувшую в её глазах после упоминания других богов.

– Убьют Шитани? – я вальяжно плюхнулась на какое-то возвышение вместо стула. – Надеюсь, после меня у него будет заворот кишок.

– О, тебя не отдадут Шитани, – отмахнулась ведьма, откинувшись на спинку трона. – Ты сосуд для проклятого духа. Ты встанешь перед выбором. Может, самым страшным в твоей жизни.

Последние слова меня встревожили не на шутку. Может, они собираются поставить меня перед выбором, кого из друзей первым скармливать в жертву непонятному Шитани? Или что-то с Чиром? О каком выборе идёт речь?

Резкая боль в животе скрутила, лишая возможности думать. Чуть отпустила и вновь накатила волной, заставляя сползти со своего сиденья на колени и согнуться комочком. На третьей волне я не выдержала и закричала, еле улавливая бархатный голос Алуфы:

– Просыпается…

Внутри забурлило, появилась жуткая изжога, слёзы выступили из глаз, не подчиняясь приказам. Я не хотела выглядеть слабой. На Фазисе были пытки и хуже, а тут всего лишь «колики». Собрав последнюю волю в кулак, я постаралась разогнуться и отпустить боль, как делала много раз на Фазисе, и она медленно отступала, становилась не такой острой.

– Как мило, что вы оба сопротивляетесь, но проклятие уже запущено и остановить его невозможно, – лёгкая грусть в голосе Алуфы сбивала с толку.