Ашт. Призыв к Жатве

Женщины, участвующие в церемонии, не посмели прикоснуться к падаану, и умчались прочь, но Раки, не подозревая, что по законам Ашт, и она не имеет права касаться мужчины, пока он не муж ей, и потом, без его на то приказа, быстро вскочила с колен, и через секунду оказалась рядом с этим высоким худым человеком, которому сейчас явно несладко.

— Вам плохо? — Раки осторожно дотронулась лба Аоллара. — Сердце? Где болит? Вставайте, обопритесь на меня. Или хотите посидеть? Подождите, вот, — она сорвала с себя накидку, — не застудитесь…

Аоллар не спешил вставать. Глядя на худенькую девочку, с бело-голубыми, как у него самого, волосами, он впервые не знал, что делать. Считается, что Нефтида благословила его. Трижды.

Первый раз — когда назначила падааном Ашт.

Второй — когда доверила поиск Пламени.

Третий — когда обрекла найти Воду.

Не раздумывая, падаан Аоллар отправил на смерть Пламень.

Но как быть с дочерью, которую уже один раз предал?

Отправить на смерть от боли?

— Ну почему же вы не отвечаете?! Вам плохо?! Немедленно говорите! Раки топнула ножкой.

А она такая же забавная, — подумал он. — Еще смешнее стала. Только вот глаза грустные. Вот она — цена Малодушия. Боль и страх в глазах твоего ребенка.

— Я не позволю! — крик Сорака заставил обернуться и Раки, и Аоллара.

Сорак шагнул в фигурный проем, сильный, собранный, мужественный. В черных одеждах Аст-Асар, вооруженный старинным оружием Ашт — нечто среднее между кривым мечом и двусторонним топором.

— Испытание поединком! — к удивлению Раки, Сорак заявил это почему-то Аоллару, не глядя на нее. — Ты, падаан, недостоин этой… женщины.

Раки перестала что-то понимать вообще.

— Ему плохо, — громко прошептала она Сораку, и Аоллар вздрогнул, столько жалости и нежности было в голосе дочери.

— Я требую прекращения церемонии, — Сорак был непреклонен.

— Да какая церемония, — Раки чуть не плакала. — Ему нужна помощь!

— Помощь сейчас нужна не ему.

Через проем во двор вышли две женщины. Шилу Раки узнала сразу, но скандалить с ней сейчас времени не было совершенно, пусть ее. А вот вторую женщину Раки не знала. Высокая, статная, худощавая. Чем-то даже похожая на того человека, кто сидел, привалившись спиной в белому мрамору клумбы, и, не отрываясь, следил за каждым ее действием. Но за этим взглядом Раки почему-то не слышала угрозы.

— Тайна открыта, — сказала эта женщина этому… кто он ей? Будущий муж? В это Раки почему-то не могла поверить. И в то же время чувствовала его, как близкого ей человека, кого знает очень и очень давно.

— Пламень, — начала было эта женщина, когда Шила ахнула. Она смотрела на Сорака.

Метея проследила за ее взглядом и покачнулась.

Этого мне не хватало, — подумала Раки. Стоят, как вкопанные, рты открывают-закрывают. Еще в обмороки все попадайте! Вот так свадьба! Всю жизнь о такой мечтала, как говорится…

— Как он смог? — Метея обернулась к Шиле, та стояла и просто глупо улыбалась. — Низший не может поднять священное оружие Аст-Асар! — Метея выразительно смотрела на Сорака.

— Значит, смог, — так же дурацки улыбаясь, ответила Шила.

Аоллар закашлялся, и Раки, к неудовольствию Сорака, поспешила похлопать его по спине.

— Он не низший, — хрипло, хмуро сказал Аоллар. — Что ты там говорила, Метея?

— Пора открыть тайну Нефтиды, Аоллар.

— Значит, пора.

Трея

Начало Пламени

В Начале Пламени все слишком знакомо. Невыносимо знакомо. Тот же, холодный и прекрасный лик Нефтиды Пламени, с распахнутыми крыльями, раскинутыми в стороны руками. Идол парит над пятиконечным алтарем.

Перед Идолом стоит Трея.

Она готовится сделать самый ответственный шаг в своей жизни. Последний шаг.

Алтарь окружают основы. Не все довольны таким положением вещей — они, почти все живущие вблизи от Тела, там, где могут хотя бы немного почувствовать себя живыми, вынуждены делать работу собственного падаана, отца Ашт, который пренебрег прямыми обязанностями ради того, чтобы присутствовать на собственной свадьбе.

Вейстар хочет быстрее покончить с Треей. Оба его сына помилованы, но позор, которыми они покрыли себя, так велик, что Вейстар не хочет встречаться с ними, где бы они сейчас ни были. Все, о чем он мечтает, чтобы восстановилась иллюзия близости с живым розовым лабиринтом, с Телом.

Из-за спины каждого из основ показались светящиеся пятна Хранителей. Стоит Трее сделать шаг, как уже ничто не спасет ее от их вмешательства в тело, эмоции, разум. Это болезненно, но необходимо. Нефера обязана наполнить собой Идол Нефтиды, оживить его, как и низшие обязаны хранить з н а н и е высших.

Один шаг. Один шаг. Всего шаг.

Она не испугается. Самое страшное в жизни она уже видела.

Лишь шаг.

— Почему мне не дали попрощаться с Ратлатом? — вырвалось у Треи, и Вейстар скривился, точно у него заболели сразу все зубы.

Но Трее ответил.

— Ты вдоволь наобщаешься с моим недостойным сыном, когда станешь жизнью Нефтиды. Помни, что входя в нее, ты спасаешь его жизнь.

Ратлат и Коин будут живы. Это главное. Если среди Аст-Асар есть такие, как Ратлат, не все потеряно для Вершины мира. Не все.

Проем Начала распахнулся, сухой горячий воздух потерся о щеку Треи.