Асклепий. Часть 5 (СИ)

А Эллиз ведь, наверное, даже и не догадывалась, какое значение ей придавали окружающие. Ее использовали, а она не знала об этом, думая, что представляет из себя она исключительно девушку-новичка, которая просто пришла поучаствовать на Больших играх. И именно этот факт, наверное, объяснял то, почему на набережной, с Майком, Эллиз выглядела такой веселой и, ключевое слово, беззаботной. Потому что она на самом деле не знала забот. Она просыпалась утром и засыпала ночью, она думала, чувствовала и переживала каждое событие по-своему, делая свои выводы. А Ригель даже не задумывался об этом. В отличие от него, девушка не рождалась для того, чтобы в один момент Джерар сделал из нее Беллатрикс, как Избранный сделал из него Ригеля. И, наверное, именно это отличало парня от девушки, делая ее не похожей на Ригеля, исключая их какое-либо духовное родство.

Когда Большие игры закончатся, как бы они ни закончились, Эллиз уйдет. Она продолжит жить своей жизнью, той, о которой Ригель даже и думать не смел — независимой, а он останется рядом с Джераром и останется до тех пор, пока что-то по-настоящему важное не разлучит их. И из-за этого Ригелю было грустно. Грустно и по-своему страшно, ведь впервые он задумался о том, как бы, наверное, было интересно быть независимым от кого-либо. Он бы, наверное, мог быть там, где ему было угодно, не задумываясь, а что бы об этом подумал Джерар. Наверное, именно это люди и называли свободой. Только вот Ригель не был уверен, подходила ли подобная свобода всем людям.

Эллиз, или Беллатрикс, да, она подходила. А ему… Ригель не был уверен в подобном. И тем не менее, наконец-то поняв, что не для каждого мир крутился вокруг одного Джерара, Ригель сделал вывод: как бы далеко ни зашел их с Избранным спор, задумываться в нем только о судьбе Джерара было просто-напросто эгоистично. И именно поэтому впервые за всю свою жизнь Ригель задумался о ком-то другом: об Эллиз, из-за которой уже на следующей день Ригель не признался Джерару в том, что видел Чарльза и Линду на балу.

Об этом парень решил умолчать. Почему? А потому что верил. Если Джерар узнает о Чарльзе, если Джерар узнает о том, что кто-то еще планировал использовать его «Беллатрикс» в своих целях, то Избранный сделает все что угодно, чтобы этому помешать. А соответственно, он только увеличит свои шансы на победу, чего Ригель не хотел допускать. И вот так, человек, неспособный повлиять на ситуацию ничем, кроме веры, как оказалось, был способен все изменить. И не посредством активных действий, а посредством обычного молчания, о котором Джерар его просил едва ли не в каждую их крупную ссору.

Ригель выжидал. Выжидал, зная, что без последствий тот визит Чарльза и Линды в Офрис не обойдется. И как же Ригель был прав, узнав, что уже в среду, через три дня после бала, Чарльз на самом деле объявится вновь, придя в Офрис в качестве обычного туриста. Парень искал Эллиз, и понял это Ригель тогда, когда увидел Чарльза, вошедшего в кафе, где девушка и работала, где и проводил свободное время Ригель, присматривая за Эллиз. Не рискнув подойти к девушке лично, Чарльз устроился на барном стуле, а Ригель, не став терять времени, быстро подошел к нему, увидев, что парень пытался передать Рену какое-то письмо для Эллиз. Это была противоречивая картина, а еще противоречивее она стала тогда, когда гул десятков голосов посетителей разрезал звонкий дребезг стекла.

Эллиз разбила стакан. И разбила она его потому, что Джерар, вошедший в кафе, резко ее напугал. За битым стеклом последовал скандал, который Ригель, увы, не смог наблюдать до конца, ведь, смешавшись с толпой, он хотел спрятаться от Джерара как можно дальше, дабы лишний раз не попасться на глаза. И он не попался: Джерар его не заметил, ведь вместо него Избранный после того, как Эллиз ушла, обратил внимание на Чарльза.

Парни поссорились. И что самое страшное, Ригель слышал, о чем они спорили. Они спорили об Эллиз, а главное, во время этого спора Чарльз назвал фамилию Джерара, сделав явный акцент на том, что он знал, чем эта фамилия отличалась от других. И мало было этого намека, Чарльз назвал другую фамилию: Аксель. Он вспомнил «мать», а точнее наставницу Джерара — мадам Аксель, более известную как Триа Прима. Она была одной из Избранных. А Чарльз знал это и, вероятно, поэтому бросил такой факт Джерару в лицо, догадавшись, что и он был не простым «Жорой».