Асклепий. Часть 5 (СИ)

— Вероятно, все вы плохо понимаете, что сейчас происходит. Так вот я с большой охотой это могу объяснить. Как я уже сказал, мое имя Уилл Стоуки, и да, я нулевой. Нулевой, который убил целый месяц на то, чтобы сейчас оказаться здесь. Для кого-то это может прозвучать как какой-то бессвязный бред, но ты, Беллатрикс, наверняка уже догадалась, о чем это я говорю?.. Кивни, если согласна.

Подойдя к девушке, Уилл наклонился вперед, заглянув Эллиз в глаза.

— И снова вместо реакции меня лишь игнорируют. Хотя, может быть, это твой способ дать мне ответ? Тогда я его зачту. Ты права. Привело меня на Большие игры именно чужое молчание, иными словами, полное безразличие окружающих к той проблеме, которую олицетворяю я и которая целиком олицетворяет меня, — выпрямившись, Уилл отступил, обернувшись к камере-дрону и посмотрев в ее объектив. — К слову, как вы думаете, почему юные Избранные, столь гордо называющие себя друзьями и капитанами игроков, до сих пор не предприняли ни единого шага, чтобы меня наконец-то заткнуть? Ведь по факту, учитывая все мои действия, это давно пора было сделать. А я дам вам ответ. Дело в том, что прямо сейчас они стоят там, на балконе, — вы все можете их увидеть, — обведя рукой воздух, Уилл усмехнулся, а Ригель тем временем, быстро отреагировав, тут же бросил взгляд на Джерара с Камилой. Только вот вид этих «юных Избранных» отнюдь не внушал никакой уверенности, будто разворачивающаяся в Офрисе ситуация держалась под их полным контролем.

— Сейчас они дружно пытаются разгадать головоломку, которую я и придумывал для них весь последний месяц. Этим же маги предлагают заниматься нулевым? Просто думать. Не делать, не быть полезными городу и стране, где мы живем, а думать. Сидеть в своих норах, без работы и толку, и просто гадать, какое зло мы причинили окружающим, чтобы они считали нас мусором на фоне тех, кто способен, в отличие от нас… Плескаться водичкой! Ты меня не услышала в первый раз?!

В несколько шагов преодолев расстояние до Лии, Уилл легко схватил ее за волосы, дернув вверх и буквально заставив ту неуклюже подскочить на ноги. Послышался испуганный девичий всхлип, который тут же перебил строгий голос Уилла, оттолкнувшего Лию от себя подальше, к реке и вновь произнесшего:

— Не лишай зрителей повода оставаться сидеть на своих местах. А учитывая, что выйти им все равно в ближайшее время вряд ли удастся, развлекать их нам с тобой придется особенно хорошо. К слову… Ригель, МИИ, вы же уже получили новости о том, что, если хотя бы один человек покинет трибуны, ваша любимая арена взлетит на воздух? Я это спрашиваю так, для себя, ну и для остальных зрителей на трибунах, которые до сих пор едва ли улавливали нить моего монолога. Вы все пришли сюда, заплатили огромные деньги, чтобы с едой во рту понаблюдать, как одни маги будут избивать других, корча из себя звезд телешоу. И все это в то же самое время, пока по одной лишь столице, как крысы по канализациям, снуют нулевые, не знающие, как бы добиться хоть толики чужого внимания к их проблемам. И честно, я от такого устал. Я устал каждый день встречаться с молчанием, каждый день наблюдать, как люди вокруг буквально везде и всегда обещают мне такого же справедливого отношения, как и ко всем, а потом с лживой улыбкой на своих рожах прогоняют меня, будто имеют на это хоть какое-то право. Сегодня меня отсюда никто не прогонит, и сегодня, я, Беллатрикс, а еще сотни других зрителей-нулевых наконец добьются того внимания, которого они заслуживают явно больше, чем этим Идиотские и Детские игры. А теперь, Лия, давай. Нападай на меня. Вставай на свою водную гладь, как ты любишь, считай до пяти, делай, что хочешь, в любом случае ты же хотела оставить о себе яркое впечатление после финала. Вот мы с тобой оба его и оставим…

И в этот момент Ригеля словно прострелило что-то резкое изнутри. Слова Уилла… Что самое удивительное, такую реакцию в Ригеле вызвали именно слова Уилла. И не о том, что этот парень из себя представлял, не о том, что он тут делал и что в ближайшее время планировал учинить здесь, на арене. Ригеля прострелило другое. Уилл сказал Лии: «Вставай на свою водную гладь», он сказал ей: «Считай до пяти». Эти две формулировки, эти две детали… Было ли это совпадение, Ригель не знал, но танец на водной глади реки, ссора с последующим отсчетом — все это делал с Лией не Уилл, а Чарльз. Тот самый Чарльз, который появился на балу в неделю воды с какой-то женщиной; тот самый Чарльз, который предупреждал Эллиз о том, чтобы она избежала финала соревнований. Это был тот самый Чарльз, который с самого начала являлся главой Исполнительного комитета при правительстве Избранных.