Ассасины. Средневековый орден тайных убийц

Мать Джалаладдина отправилась в паломническую поездку в год 609/1212—1213 и в Багдаде была встречена с великим уважением и почтением. К несчастью, ее поездка в Мекку совпала с убийством двоюродного брата шарифа. Шариф, который был очень похож на своего кузена, был уверен, что это он сам был намеченной жертвой, а убийцей был ассасин, подосланный к нему халифом. Полный гнева, он приказал напасть и ограбить иракских паломников и взыскал с них большой штраф, большую часть которого выплатила знатная женщина из Аламута. Несмотря на это происшествие, Джалаладдин продолжал оставаться союзником ислама; он подружился с правителем Аррана и Азербайджана, обменивался с ним подарками и различными услугами, и они объединили свои силы в борьбе с общим врагом – правителем Западного Ирана. В этом их поддержал халиф, к которому они вместе обратились.

От халифа пришла помощь и иного рода. «Прожив полтора года в Ираке, Арране и Азербайджане, Джалаладдин возвратился в Аламут. Во время своих путешествий и проживания в этих странах заявление Джелаладдина, что он мусульманин, находило все более широкий положительный отклик, и теперь мусульмане общались с ним более свободно. Он попросил у эмиров Гиляна согласия на брак с ним их дочерей». По вполне понятным причинам эмиры не хотели ни соглашаться, ни отказывать такому грозному просителю и пошли на компромисс, сказав, что их согласие зависит от официального одобрения халифа. Вскоре из Аламута в Багдад был отправлен гонец, и халиф написал письмо, в котором давал разрешение эмирам выдать своих дочерей за Джалаладдина «по законам ислама». Имея на руках такое решение, Джалаладдин взял в жены четырех принцесс из Гиляна; у одной из них была привилегия родить следующего имама.

Религиозные, военные и матримониальные похождения Джалаладдина иллюстрируют поразительную силу его положения. Решением, не менее внезапным и стремительным, чем было решение начать возрождение, он отменил его и вернул власть закона – и ему повиновались в Кухистане и Сирии, равно как и в Рудбаре. В ходе своих кампаний он покинул Аламут, чего не делал ни один из его предшественников, и не возвращался в него полтора года безо всяких происшествий. Вместо того чтобы посылать убийц расправиться с военачальниками и духовными лицами, он посылал войска завоевывать провинции и города, строить мечети и бани в деревнях, что завершило превращение его владений из логовища ассасинов в респектабельное царство, связанное матримониальными узами со своими соседями.

Подобно другим местным князьям Джалаладдин заключал союзы и менял союзников. Сначала он, по-видимому, поддерживал хорезмшаха и даже приказал читать приглашение к молитве в Рудбаре от его имени. Затем перенес свою преданность на халифа и оказывал ему разную помощь, включая устранение путем убийства мятежного эмира, который поступил на службу к хорезмшаху, и шарифа в Мекке. Позднее он быстро признал и стал заискивать перед новой страшной силой, набиравшей мощь на Востоке. «Они [исмаилиты] сказали, что еще до того, как властелин мира Чингисхан выступил в поход из Туркестана и вступил в страны ислама, Джалаладдин тайно посылал к нему гонцов с письмами, в которых выражал ему свою покорность и преданность. Так утверждали еретики, и правда тут неясна, но это очевидно, так как когда армии властелина мира и императора Чингисхана вступили в страны ислама, первым правителем по эту сторону реки Окс, который отправил к нему послов с выражением повиновения и преданности, был Джелаладдин».

В ноябре 1221 года после недолгого 10-летнего правления Джалаладдин Хасан умер. «Болезнью, от которой умер Джалаладдин, была дизентерия, и возникло подозрение, что его отравили его жены с молчаливого согласия его сестры и нескольких родственников. Визирь, который благодаря своей силе воли управлял царством и был учителем его сына Ала ад-Дина, по подозрению в этом преступлении приказал казнить большое количество его родственников, сестру, жен, приближенных и доверенных лиц; некоторые были сожжены».