Assassin’s Creed. Последние потомки

Экипаж повез ее по Бродвею, на котором еще бурлила жизнь несмотря на то, что было уже хорошо за полночь. Аделине, впрочем, не нравились все эти люди. Они выглядели как хулиганы, специалисты по грязным делам и члены преступных группировок, которые заправляли в Файв-Пойнтс и Бауэри. Они передвигались туда-сюда, вверх и вниз по улице с какими-то целями и с намерениями, хотя Аделина и не знала, что это были за цели. Но Наталия знала. Беспорядки были неизбежны. Возможно, прямо сейчас лидеры группировок планировали их и координировали свои действия. И Аделина взяла экипаж в два часа ночи, одна, с сумкой, в которой лежали четыре тысячи долларов золотом и еще тысяча наличными.

Первый опыт Наталии в «Анимусе» был совершенно безопасным. Она пережила прибытие своей бабушки в Америку – вместе с ее страхом, возбуждением и радостью. Но эта симуляция была совершенно иной. Ей хотелось каким-то образом предупредить Аделину, но когда они проехали уже, наверное, десяток кварталов и пересекли Юнион-сквер, экипаж остановился. Наталия хотела крикнуть Аделине, чтобы та бежала, но…

– Извозчик! – позвала Аделина. – Почему мы остановились?

Извозчик не ответил. Вместо этого в окне экипажа показалось лицо мужчины.

– Добрый вечер, мисс, – сказал незнакомец.

– Извозчик! – позвала Аделина, но затем осознала, что экипаж остановился здесь не просто так.

Она потянулась к двери, чтобы ее не открыли с той стороны, но мужчина буквально вывернул ручку из ее рук и рывком распахнул створку. Его взгляд пробежал по внутреннему пространству экипажа и остановился на сумке. Он наклонился за ней, но Аделина вцепилась в ее ручки. Они тянули сумку туда и обратно, рыча и ругаясь. Мужчина уперся ботинком снаружи, но то же самое сделала и Аделина с внутренней стороны экипажа. Наталия только удивлялась ее силе.

– Спокойно, – пробормотал мужчина. – Мне нужна только сумка!

– Помогите! – кричала Аделина. – Кто-нибудь, помогите!

Мужчина наклонился вперед в дверном проеме и ухватился за сумку крепче, но когда он это сделал, Аделина сумела перекатиться на сиденье и ударить его в лицо свободной ногой. Его голова с хрипом дернулась назад, и когда он снова повернулся к Аделине, из его ноздрей на верхнюю губу и подбородок стекала кровь. Он отпустил ручки сумки, и Аделина заметила его ярость. Она была готова к новой атаке, когда он снова зарычал и сунулся в экипаж.

Наталия же хотела покинуть симуляцию. На это она не соглашалась. Это она не хотела испытывать.

– Выпустите меня! – кричали обе – и Наталия, и Аделина.

Глава 9

Грейс стояла у стены, перед ней за столом сидели четверо мужчин, а справа располагался уставленный едой буфет. Дэвид стоял с другой стороны буфета и глядел на нее смешными глазами пожилого седоволосого человека. Смешными – потому что одна мысль о нем как об отце едва ли не заставляла ее смеяться. Он был таким наивным и доверчивым, таким искренним, и это ей нравилось в нем. Ей не хотелось видеть, как окружающий мир выбьет и выжжет это из него. Поэтому именно она всегда заботилась о мальчике.

– Элиза, все в порядке? – спросил один из мужчин, сидящих за столом. Он был очень крупным, возможно, двести пятьдесят или триста фунтов весом, и выглядел так, что если даже часть этого веса в юности приходилась на мышцы, то теперь она точно таковой не была. Он и еще один мужчина уставились на Грейс. Все они были одеты в костюмы-тройки с изысканными цепочками для карманных часов и драгоценностями, сверкавшими на манжетах и лацканах.

– Все хорошо, – ответила Грейс.

Мужчины нахмурились, а один из них усмехнулся. Грейс чувствовала, как симуляция отвергает ее, как будто ее выталкивали из поезда метро, а мир превращался в одно сплошное пятно. Она взглянула на Дэвида. Его расширившиеся глаза умоляли ее что-то сделать, что-то сказать, но это должно было быть что-то уместное.

Грейс ненавидела эту часть «Анимуса». Она ненавидела отказываться от контроля разума, он всегда был той вещью, которой никто не имел права касаться. Ее разум был ее дворцом, ее храмом и ее садом – всем сразу. Но теперь в голове был кто-то чужой, и он пытался попасть внутрь, какие-то незаконно проникнувшие сюда мысли пытались организовать пространство и занять жилплощадь.

– Элиза, да что с тобой такое? – спросил здоровяк.

– Ничего, – ответила Грейс. Она была его служанкой, и ей была ненавистна сама эта мысль. Вероятно, от нее ожидали, что она будет называть его «сэр» и делать реверансы.

– Должно быть, это все жара, мистер Твид, – сказал Дэвид, хотя Грейс уже не могла назвать его Дэвидом. Выражение его глаз было более взрослым, и в нем видна была тревога. – Если ей нужно прилечь, я могу закончить подачу блюд сам, сэр.

Симуляция стала еще более размытой, и Грейс уже чувствовала, как двери захлопываются прямо перед ней, оставляя ее снаружи симуляции.

Здоровяк повернулся к Грейс.

– Это так? Тебе нужно прилечь?