Ассегай

В чаше грянул еще один выстрел, за которым последовал долгий предсмертный рев. Хорошо, что хоть одним меньше, подумал Леон. Но еще два быка оставались. Времени на разговоры не было.

— Ладно, идемте! — бросил он.

Все трое побежали и почти сразу увидели Отто фон Мирбаха, стоящего на краю небольшой полянки. У его ног лежал убитый буйвол. Задние ноги животного еще дергались в посмертных конвульсиях. Бык, должно быть, бросился на охотника, когда тот только-только вышел на поляну. Граф свалил его одной пулей в голову.

— Вы ошибались, Кортни, они совсем не опасны, — холодно заметил он, перезаряжая ружье.

— Скольких еще вы ранили? — рявкнул Леон.

— Обоих, разумеется. Не расстраивайтесь, вам еще может выпасть шанс научиться летать.

— Сэр, вы доказали свою отвагу. В вашей смелости никто не сомневается. А теперь дайте мне ваше ружье и позвольте закончить все.

— Не в моих правилах поручать мальчишке мужскую работу. К тому же у вас ведь есть отличное копье. Зачем вам еще и ружье?

— Из-за вас кто-нибудь погибнет.

— Не исключено. В любом случае этим несчастным буду не я. — Вставив в магазин последний патрон, граф зашагал к дальнему краю поляны. — Один из них спрятался где-то в этих кустах. Вытащу его за хвост.

Леон понимал, что немца не остановить. Он только вздохнул и покачал головой.

Бык поджидал врага за первыми кустами и, дав охотнику углубиться на пять-шесть ярдов, вырвался из засады. По бушу словно пронесся ураган. Но и граф оказался на высоте. Мгновенно развернувшись, он вскинул ружье и выстрелил, когда стволы почти уткнулись во влажные черные ноздри. Еще один идеальный выстрел. Передние ноги буйвола подломились, и сила инерции бросила животное к охотнику. Пролетев лавиной по земле, громадная туша врезалась ему в ноги. Графа отбросило на несколько шагов, и он, не удержавшись, свалился на спину. Ружье отлетело в сторону. Задыхаясь и хватая ртом воздух, немец сел. Леон бежал к нему, когда на середине поляны его настиг крик Маниоро.

— Слева, М'бого! Еще один!

Он повернул голову влево и увидел третьего раненого буйвола. Тот был близко и уже наклонил голову, чтобы поднять его на рога. Леон узнал животное по больному левому глазу — перед ним был тот самый бык, которого Отто ранил первым. Времени не оставалось. Он четко, сохранив равновесие, развернулся на носках и в самый последний момент качнулся вправо, оказавшись слева от полуслепого буйвола. Будь у животного целый рог, оно, возможно, вскрыло бы ему живот, а так все ограничилось тем, что огрызок лишь зацепил рубашку. Леон выгнул спину, и бурая махина пронеслась мимо, забрызгав штанины брюк своей кровью.

— Эй! — воскликнул Отто, поднимаясь с земли. Он еще не отдышался после падения, но голос звучал бодро и насмешливо, хотя и хрипло. Опершись на ружье, немец выпрямился. — Тореро!

— Стреляйте! — завопил Леон, увидев, что бык остановился.

— Nein! — прокричал в ответ граф, не поднимая оружие. — Интересно посмотреть, как вы управляетесь с копьем! Вы ведь еще хотите научиться летать? Так продемонстрируйте свое мастерство.

Первая пуля перебила буйволу заднюю ногу, из-за чего он разворачивался немного неуклюже, зато решимости покончить с обидчиками ему было не занимать. Нацелив на противника правый глаз, бык опустил голову и во весь опор устремился к цели. На этот раз Леон встречал его подготовленным. Держа копье в классической масайской манере, как фехтовальщик рапиру, он ждал до самого последнего момента, а когда этот момент настал, вновь развернулся под левый, слепой глаз буйвола. Когда бык проносился мимо — заскорузлый бок даже коснулся его ног, — Леон выставил копье перед быком, направив острие в ложбинку между ключиц. Наносить удар не понадобилось — бык сам наколол себя на копье. Острый, как лезвие бритвы, наконечник вошел в плоть на все три фута и без каких-либо усилий с его стороны. Леон выпустил древко, позволив животному унести его единственное оружие. Копье застряло в груди, и бык отчаянно замотал головой, пытаясь избавиться от источника боли и тем самым приближая конец — сталь резала сердце и легкие.

Смертельно раненный, буйвол еще добрел до конца поляны и там остановился, отыскивая врага единственным взглядом. Найдя наконец Леона, он повернулся к нему, но как-то неуверенно, покачиваясь. Сил хватило еще на несколько шагов. Бык снова остановился и, подняв голову, громко заревел. Потом вместе с ревом изо рта плеснула кровь; он упал на колени и медленно опрокинулся набок.

— Оле! — воскликнул Отто фон Мирбах, но теперь в голосе не чувствовалось насмешки, а когда Леон посмотрел на него, в глазах немца мелькнуло уважение.

К убитому буйволу медленно подошел Маниоро. Наклонившись, взялся за древко ассегая обеими руками и, резко выпрямившись, вырвал окровавленный стальной клинок из туши. Потом масаи повернулся к Леону и отсалютовал ему копьем.

— Я горд быть твоим братом.

* * *