Ассирийская держава. От города-государства — к империи

Итак, в отличие от политики опустошения покорённых областей и истребления их жителей, теперь введена была система переселений, основанная на сохранении и ротации покорённого населения. На последнее возлагались бремя повинностей, поборов и «налог кровью», значительную часть которого до Тиглатпаласаpa III несло коренное население Ассирии. Убыль земледельцев с земли была приостановлена, воцарилось спокойствие во внутренних землях и снижение угрозы на периферии. Можно было вплотную заняться расширением империи.

Процесс депортации, как и всё прочее, проводился ассирийцами организованно. Переселяемые брали с собой своё имущество. Составлялись перечни депортантов, где указывались имена переселенцев, состав их семьи, перечислялись участки будущего их расселения, размер отводимых участков, а также должность обладателя, которому предстояло владеть этими людьми или их эксплуатировать (как правило, это были крупные сановники, иногда — городские общины или храмы)^{181}.

По некоторым подсчётам, общее число депортированных в новоассирийскую эпоху оценивается в 1,5–4,5 млн. человек^{182}.

Покорённое население разделялось на три части. Попавшие в первую служили ассирийскому царю в рядах постоянного войска кицир шаррути. Включённые во вторую группу должны были влиться в ряды ассирийских крестьян и впредь нести общие для всех ассирийцев повинности, в том числе и военные. Оставшуюся часть военнопленных обращали в рабов и продавали. Если в среднеассирийский период стоимость раба была эквивалентна цене 6 га земли, то в новоассирийский, с его непрекращавшимися военными кампаниями, стоимость рабов снизилась. Раба теперь можно было купить где-нибудь за 1 мину серебра (рабыню — за 30 сиклей) — это было эквивалентно около 5 га^{183}. Бывало, что цена вообще падала и составляла 17 сиклей — при покупке рабов «оптом», то есть группой.

Ряд документов говорят, что рабы-земледельцы новоассирийского периода были определённым образом близки к крепостным или колонам. Они жили в одних и тех же селениях со свободными крестьянами и несли с ними одни и те же повинности (воинскую, строительную и т.д.)^{184}.

НЕСКОЛЬКО СЛОВ ОБ УСТРОЙСТВЕ МИРНОЙ ЖИЗНИ В АССИРИИ

Залог успеха на внешних фронтах — внутренняя стабильность, порядок и благополучие. А для этого требовалась соответствующая инфраструктура обыденной жизни. Ассирийская империя оставила археологические следы такой инфраструктуры: это руины её величественных столиц и следы многочисленных селений, остатки грандиозных ирригационных систем, следы «царской» дороги^{185}.

Стоит отметить, что, хотя население Ассирийской империи кроме собственно ассирийцев состояло и из различных народов, всё же подданные её, особенно граждане (mar'ē māt Aššur — сыны Ассирии), проживавшие на данной территории несколько поколений, позиционировали себя как ассирийцев, жителей Ассирии — страны с определённой территорией и границами, которые нужно было защищать^{186}. По крайней мере, слова «граница» и «территория» задействованы в новоассирийских источниках более 300 раз; понятия «пересечение», «нарушение» границы фигурирует 15 раз[31]. Помимо общей территории проживания обывателей Новоассирийской империи объединяли общий официальный язык (ассирийский плюс арамейский), этническая и религиозная терпимость.

Жители «земли ассирийской», жившие в эпоху непрекращавшихся военных кампаний, лицезревшие солидные укрепления её столиц и посещавшие её многочисленные форты, вели тем временем вполне мирную жизнь. Количество жителей росло, города и городишки ширились и уже не жались по холмам-теллям, как ранее. Разрастались и сельские поселения.

Для контраста посмотрим на земли, находившиеся «под игом Ашшура», — например, на зависимые от Ассирии государства к западу от Евфрата (Левант, юго-восток современной Турции). Как отмечают археологи, в здешних краях разные царьки, князьки и просто мелкие локальные правители продолжали сосредотачивать укреплённые города и селения, а соответственно и свои резиденции, на холмах и горах, как в старые добрые времена бронзового века. Да, они были выигрышны с точки зрения защищённости, демонстрации власти и престижа местной аристократии. Но, с другой стороны, в них налицо была скученность строений, осложнения с доставкой воды и прочие проблемы житейского характера. Да и ассирийская администрация смотрела косо на такие потенциальные очаги неповиновения.

Большое количество рядовых неукреплённых селений становится отличительной чертой имперских земель IX–VII вв. до н.э., в наши же дни их следы служат своего рода археологическим маркером, помогающим отследить территориальный размах Новоассирийской империи.