Бетонные своды туннеля, словно им это было необходимо, незаметно гипнотизировали сознание, притупляли внимание своим однообразием. Этот туннель, как и многие до него собирался кольцевыми секциями из железобетонных тюбингов, участок за участком, по определенной технологии. Местами можно было различить узкие стыки таких секций, даже не смотря на то, что их, вероятно, предусмотрительно залили бетоном ещё много лет назад.
Я шел следом за Дмитрием, который продолжал вертеть перед собой карту безумного профессора. Шел, осматривался и размышлял, словно не замечая того, как монотонно тянется продвижение по легендарному
Никогда не унывающий Андрюха минут двадцать травил не всегда смешные анекдоты, однако вскоре это занятие ему откровенно надоело. Он принялся фантазировать на тему фауны и флоры, которая могла обитать в этих туннелях. Ведь крысу-мутанта мы уже видели, значит не исключено, что есть и другие.
– Представьте огромную летучую мышь! Или какого-нибудь жука – переростка, а? А многоножку! А?
– Жуть! Я вообще их боюсь. А если представить такую же, только раз в десять крупнее. Фу!
– Вот и я говорю. А если тут какие-нибудь человекоподобные твари есть.
– Андрей, сбавь обороты! Это просто туннели. Нет тут ничего, – оборвал его Дмитрий. – Нервы и так расшатаны, ещё ты со своими фантазиями.
– Ладно, не буду, – пообещал Андрюха, но шутить не перестал.
Где-то впереди нас ждал ядерный реактор. Работал ли он? Каково его нынешнее состояние? Кто его тут построил? И существует ли он вообще?
Надпись на табличке и карте, вовсе не означает, что все обстоит так, как нам представлялось.
Когда мы узнали что есть другой выход из ракетного комплекса, мы и представить не могли, что путь к нему будет такой долгий и изощренный. А в правильном ли вообще направлении мы двигаемся?
– Так! А это ещё что такое? – вдруг спросил Дмитрий, неожиданно остановившись перед оказавшейся на пути развилкой. Здесь туннель разделялся на два совершенно одинаковых прохода. Никаких указателей тут не оказалось.
– Куда дальше?
– Что на карте?
– Ничего. Я тут мало что понимаю.
– А может табличка где-нибудь есть? – спросила Катюха. – Ну, как раньше, а?
Поиски хоть какого-нибудь информационного указателя или надписи ни к чему не привели. Туннели были безымянными и одному богу известно, куда они вели.
– Давайте налево? – спросил Андрюха.
– Почему именно туда?
– Ну, просто…
Мы переглянулись. А что тут думать?
– Идем!
Свернув в левый туннель, мы двинулись дальше. Дмитрий только успел убрать карту в рюкзак и достать из кармана пачку галет, как туннель внезапно закончился. В буквальном смысле. Прямо перед нами находились массивные гермоворота с мощными запорами.
– Ого! Гермоворота? Здесь? – удивился Андрей. – Вы, конечно, извините, но разве такие не устанавливаются непосредственно перед выходом на поверхность, там, где эскалаторы?
– Да, именно так. Но их ставят не только у выходов. В метрополитене есть и внутренние гермоворота, но они поставлены для герметизации отдельных участков туннелей. В случае нештатной ситуации, гермоворота закрываются – участок блокируется. Каждый снабжен собственным аварийным генератором электроэнергии, системой вентиляции. Таким образом, загерметизированный участок превращается в участок автономного жизнеобеспечения.
– Или в братскую могилу! – заметила Катя. – Например, при затоплении туннеля.
– Какого ещё затопления? Чем?
– Фекалиями москвичей! – усмехнулся Андрюха. – Ну, канализация там, все дела!
– Нет! – я отсек эту версию. – Скорее для удержания грунтовых вод! Или на случай теракта! Или бомбардировки…
– Теракт в метро?
– А почему нет?
– Какая разница! – прервала наш спор Катя. – Что мы будем делать с этими воротами?
– Ну! Логично, что они закрываются с помощью привода, чаще всего электромеханического. Но, здесь наверняка есть и ручное управление. И я его, кажется, вижу!
– Где?
– Вон! – я ткнул фонарем в нишу расположенную в правой стене туннеля, почти у самых ворот, на высоте около метра.
Ниша оказалась закрыта ржавой заслонкой. Отодвинуть ее было непросто, но мы справились.
Со крипом выдвинув ее из пазов, мы увидели три поворотных колеса, и небольшой рычаг. Все это и представляло собой своеобразный пульт управления запорным механизмом. Большое колесо оказалось заблокированным, а малые вертелись в разные стороны, но никакого эффекта на закрытые гермоворота не оказывали. Рычаг же наоборот, поддавался, но зажатый скобой-задвижкой не мог полностью функционировать.
– Эм-м-м! Это что, система защиты такая? – промычал Дмитрий, взмахнув рукой. – И что дальше?