– Все хорошо. Вы потеряли сознание, когда в лазарете вспыхнул пожар. Нам пришлось спешно убираться оттуда через вентиляцию. Как ваше самочувствие?
– А! О боже… – он осмотрел Андрея и Катю. – Вы, все здесь?!
– Тише, тише! Как я и говорил, мы никакие не диверсанты. И понятия не имеем, что тут творилось до нашего прихода. Мы не желаем вам зла!
– Ага, как же… А реактор? Авария на реакторе!
– Да хлам ваш реактор. – Дмитрий перебил меня, крикнув из прохода. – Выработал свой ресурс. Я что-то сомневаюсь, что ему устраивали капитальный ремонт за эти тридцать лет! А может, и все пятьдесят!
– Это, конечно, верно… Но разве это не странное совпадение? Вы появились, и реактор неожиданно вышел из строя!
– Мы тут не причем, профессор, уверяю вас!
– Вы, может быть, и нет. А если есть другие? Такие же, как и вы, а?
– Наш единственный друг, Сергей, потерялся ещё в ракетном комплексе. А других тут нет.
– Как вы узнали про ракетный комплекс? – удивился Германов.
– А это что, тайна?
– Из дневника одного профессора, – пояснила Катя.
– Дневника? Какого ещё дневника? Какого профессора?
– Германов, а почему вы не выполнили приказ? – я проигнорировал его вопросы.
– Что? – профессор испуганно округлил глаза и побледнел. – Какой приказ?
– А что, их было много? – задал я встречный вопрос.
– Что вы имеете в виду?
– Приказ полковника Зимина! Накачать меня химией, чтоб подох, как собака, – цитировал я, вспоминая его слова.
– Я… Собирался сделать это позже.
– Чушь! Вы этого вообще не собирались делать! Потому, что вы другой!
– А? – актер из профессора был неважный.
– Почему?
– Ну, хотя бы потому, что это не гуманно. Вы правы – я не собирался выполнять отданный мне приказ.
– Причина не в гуманности!
– А в чем?
– Вы мне скажите!
– Но я уже сказал…
– Ложь! Профессор, скажите мне правду, хотя бы потому, что я спас вам жизнь.
Германов промолчал.
Я не хотел его торопить, понимая, что он вот-вот сломается. Давить тоже не следовало. Ну, разве что очень осторожно.
– Или сейчас вы выплевывали бы собственные легкие, надышавшись углекислого газа.
– Ну, да. Хорошо. Я вам, конечно, благодарен. Я, правда, не собирался выполнять его приказ. – Германов замялся. – Зимин давно превратился в озлобленную машину, бредившую о грядущем вторжении каких-то одному ему известных диверсантов. Он убедил всех, что рано или поздно сюда явятся враги. Максим, поклянитесь, что вы не диверсанты! И явились сюда не для того, чтобы уничтожить этот комплекс!
– Клянусь!
– Хорошо, – он облегченно вздохнул, немного помедлив.
– Простите меня, но я не мог поступить иначе. Я не сторонник методов Зимина, но обязан ему подчиняться.
– Я понимаю.
– Мне сложно об этом говорить, ведь я поступаю так, как не должен.
– Профессор, расскажите обо всем. Все, что здесь происходило за эти годы! С чего все началось?
– Рассказать вам все? Ну, хорошо… – он задумался. – Ещё в 1949 году…
– Это я уже знаю, – бесцеремонно перебил я. – Зимин рассказал о создании этого объекта. Кстати, как он все-таки называется?
– Объект
– Что произошло в 1986 году?
– Это непросто объяснить.
– А вы попробуйте. Мы никуда не торопимся. Время есть!
– Хорошо, – он набрал в легкие воздуха, затем шумно выдохнул. – Ну, раз вы знаете о деятельности и истории этого комплекса… Хм! События, которые привели к катастрофе, начались немного раньше, в конце 1985 года. Тогда, при расширении внутренних территорий, наш проходческий щит наткнулся на источник сильного электромагнитного воздействия. Часть оборудования дала необъяснимый сбой, другая же вообще вышла из строя окончательно. Решив, что мы обнаружили новый, неизвестный тип магнитной руды, командованием объекта было принято начать бурение.
– Наверняка, это была не совсем руда, верно?