Астральное тело-1, Скоморох или Начало Магии (Как стать магом - 1)

Такая любовь - горе и невзгоды! Пожалуй, при такой любви из постели-то не выберешься, и от ее губ не оторвешься, молчать будешь, и дальше ее груди - ничего не увидишь! Мне кажется, Бэкон прав: надо научиться отодвигать любовь, а я уточнил бы по-своему! Любовь надо уметь переносить с объекта на объект.

- Ну, это оправдание для разврата, - возмутился Мечетов.

- Послушай, Паша: мы сейчас не будем с тобою, если ты не возражаешь, углубляться в подобные, я считаю, мелкие переносы любви. Это, я тебе скажу, кому как вздумается - заниматься развратом или еще чем... Давай-ка остановимся поближе к Бэкону! Согласен?

- Ну, давай! - согласился Мечетов.

- Бэкон имел в виду, - продолжал я, - отстранение любви от главных дел, а главное дело для человека, по большому счету, это все-таки путь к истине, не правда ли?

- Согласен, - сказал Мечетов.

- Так вот, - уверенно заговорил я дальше. - Я и определяю, что надо научить свою любовь переносить от конкретного, любимого человека и превращать эту любовь в устремленность к истине. Любовь - это энергия устремленности, ее очарование!

- Ну, хорошо! - вмешался Мечетов. - Ты отвел свою любовь от любимого человека, а он, этот человек - раз, и все, его нет, ушел, предположим, и навсегда!

- Я понимаю, что ты имеешь в виду, Паша, - сказал я - И сейчас постараюсь тебе объяснить, почему я так думаю... Да, конечно же, я согласен, что если любимого человека, словно куклу, отвергать и привлекать по своему желанию, то это мало к чему хорошему приведет... Но здесь необходим бумеранговый такт! Запустил бумеранг, а пока он возвращается, мало того, что он успеет сделать что-то важное - поразить необходимую цель, ты, ко всему прочему, имеешь полное ощущение, что этот бумеранг принадлежит лишь тебе, и он обязательно вернется, и ты даже знаешь когда, и все это радует тебя, но у тебя есть свободное от него время и восторг встречи - впереди!.. Ты меня понимаешь, Паша?

- Начинаю понимать, но как это будет выглядеть на практике, так сказать, в жизни?! Говорить-то хорошо и легко! У меня вон трое детей, и куда их и жену забумерангивать, и как?! - спросил Мечетов и, тяжело вздохнув, добавил, - писать не дают. Мы немного помолчали. Я посматривал на Пашу, а он на меня. Паша на два года был моложе меня, но, действительно, чудотворец, не иначе, - уже имел троих детей! Выглядел он измученно, но был подвижен в жестах и мимике... Сам невысокого роста, но широкоплечий. Вечно в старых одеждах, еще бы, зарплата у него сто рублей, - охранник на заводе: работа сутки на трое, "один к трем" - как любил шутить он. Глаза у Паши голубые, лицо острое, а лоб размашистый и высокий. Паша по-ляк по деду. Раздался телефонный звонок. Я извинился перед Мечетовым и поднял трубку.

- Алло... - услышал я тихий голос Ани. "С чего бы это вдруг она позвонила?.." - подумал я.

- Алло - отозвался я. - Здравствуй, Аня!

- Здравствуй, Сережа... - медленно проговорила она, что не было похоже на ее тон общения, и я немного насторожился.

- Давненько мы с тобою не разговаривали, - сказал я игриво.

- Сережа... - будто позвала меня Аня на том конце провода, и я отмахнул от себя шутливый тон.

- Мне надо с тобою встретиться, - сказала Аня. - Ты сегодня сможешь часов в шесть в том кафе, где мы с тобой как-то сидели прошлым летом, помнишь?

- Это возле автострады? - припомнил я.

- Да, - подтвердила Аня.

- Ну это же летнее кафе, насколько я помню! - возразил я.

- Там, рядом, его зимний зал, - все так же тихо, даже, как мне показалось, печально сказала Аня. - Ты сможешь прийти? - медленно проговаривая слова, спросила она.

- Хорошо! - согласился я вопреки всем наставлениям Ивана. - Я буду там в шесть, - сказал я, даже не успев пожалеть об этом. - А что случилось? - крикнул я, будто вдогонку, потому что мой вопрос повис в телефонном проводе, по которому уже звучали отрывистые сигналы: Аня положила трубку... Я тоже положил трубку на аппарат.

- Слушай, зачем ты ходишь в литобъединение? - спросил я Пашу, чтобы поскорее приглушить чувственную остроту и привязанность к отзвучавшему телефонному звонку.

- Я же тебе уже говорил: я хожу туда, чтобы заряжаться! Меня берет злость от того, как они погано пишут, эти его члены, и я начинаю работать, как бы отталкиваясь от них! - объяснял Мечетов.

- Что ж, может, ты и прав... - подчеркнул я.

Тревога от телефонного звонка улеглась. Предстоящий вечер в моих мыслях перевесил весь день. Я точно знал, по крайней мере, не было повода сомневаться в этом знании, что мне встреча с Аней худого принести ничего не могла, и поэтому на сердце у меня все-таки лежало относительное, но спокойствие. Но зато теперь я прямо начинал чуть ли не физически ощущать, как время дня потекло быстрее, оно ускорялось на глазах. Я давно уже сделал вывод: хочешь быстрее жить - поставь себе какую-нибудь цель и достигай ее. Хочешь жить долго - живи бесцельно! Только цель должна быть не ожидаема тобою, а достигаема! "Значит, я очень хочу этой встречи, - подумал я, - ибо не почувствовал бы я тогда устремление времени".

- Как пишется тебе? - спросил Мечетов, прервав мои размышления.