Астрологический суд

Он устал и сделал остановку. Оказалось, пока он шел, лестницу успели окружить высокие стены. Николай Андреевич стал подниматься выше – появлялись пол и потолок. На стенах засветились лампочки. Николай Андреевич остановился.

Мгновение – и обстановка поменялась: теперь он оказался посреди огромного продолговатого зала с высоким белым потолком, украшенным золотистой лепниной по краям и шикарной люстрой в центре. Под ногами лежал глянцевый паркет, через центр которого от края до края вилась лента роскошной бордовой дорожки. Николай Андреевич глянул на свои пыльные старые ботинки и застеснялся.

Преодолев стеснение, он зашагал вперед. По бокам от дорожки тянулись через весь зал длинные громоздкие деревянные столы, окруженные стульями, на большинстве из которых сидели, склонившись над исписанными листочками бумаги, какие-то люди. Они были очень похожи друг на друга. Тощие, в грязных одеждах, изнуренные трудом до изнеможения, до ужаса медлительные – они ни на что не обращали внимания (не было им дела и до Николая Андреевича). Всем своим внешним видом они походили на дождевых червей, выползших к влаге, но через час оказавшихся в смертельных объятиях зноя. Николай Андреевич пересек зал и оказался у двери с табличкой «Абонемент». Он открыл тяжелую высокую створку и зашел внутрь.

– Что нужно? – звонко воскликнула девица, сидевшая за столом и перебиравшая карточки, которыми он был усеян. Позади нее тянулись длинные шкафы с маленькими выдвижными ящичками.

– Ну… – замешкался Николай Андреевич.

Девица подняла голову и скривила недовольную рожицу.

– Что, новенький?

Николай Андреевич демонстративно окинул себя оценивающим взглядом и ответил с ухмылкой:

– Да нет, старенький.

Девица вернулась к своему занятию и в течение следующего диалога больше не отрывала глаз от стола.

– Вижу, что не молоденький, – съязвила она. – Первый раз здесь?

– Да.

– Что хотите?

– Это библиотека? – неуверенно спросил он, озираясь.

– Надо же, какой внимательный!

– Тогда хочу что-нибудь почитать.

– Это библиотека истории в стихах, – нехотя пояснила девица.

– Истории в стихах? – переспросил Николай Андреевич.

– Наш фонд содержит все уже сложенные и еще не сложенные стихи о былых и грядущих событиях, – она говорила монотонной скороговоркой, так, будто эту фразу ей приходилось повторять по несколько раз в день.

– О, как хорошо! – воскликнул Николай Андреевич, потирая руки. – Дайте-ка мне… А можно каталог посмотреть?

– Из этой библиотеки ничего нельзя взять для чтения в отдельности. Ее можно прочитать только сразу целиком.

– Кто ж на это способен? Ха-ха-ха, – рассмеялся Николай Андреевич.

– Никто. Ха-ха-ха, – с обидной подражательностью ответила девица.

– До чего же вы противная дамочка! – вспылил он.

– Ну почему каждый тугодум считает, что причина его проблем в других, а не в нем самом? – не уступала девица. – Книгу нельзя взять, не потому что я так сказала, а я так сказала, потому что нельзя! Как только вы вытаскиваете из совокупности этих книг одну, хотя бы самую незначительную, все оставшиеся меняются, а вместе с ними – и та, которую вы взяли. Ясно?

– Это меня не устраивает! – решительно заявил Николай Андреевич. – Зачем тогда я, серьезный занятой человек, сюда пришел? Просто так? Нет, мне что-нибудь обязательно нужно здесь сделать.

– Это другой вопрос. Вы можете сюда что-нибудь написать.

– Написать?

– Да.

– Что же, по-вашему, если отсюда взять, то все меняется, а если добавить, ничего не меняется?

– Какой догадливый!

– Но почему же это место называется библиотекой, а не, скажем, книгохранилищем? – пытался выпытать у девицы Николай Андреевич.

– Потому что главное здесь не написание, а чтение, – нехотя отвечала она.

– Так вы же сказали, что прочитать ничего нельзя! – возмутился Николай Андреевич.

– Я несколько неточно выразилась, – пытаясь извиниться, бормотала библиотекарша, не отрываясь от дела. – Вы пишете сюда для того же, для чего бы здесь читали. Тот, кто пишет сюда стихотворение, узнает о событии. О событии, которое было или будет, – в зависимости от того, что выйдет из-под вашего пера.

– Ха! – гордо усмехнулся Николай Андреевич. – Я сейчас всю вашу библиотеку прочитаю.

Девица расхохоталась во весь голос.

– Вы думаете, это так просто – написать сюда?.. Короче, если вы не понимаете человеческой речи, а мы с вами в этом уже убедились, то я, как профессиональный библиотекарь, попробую объяснить вам. У выхода вы найдете бумагу и карандаш. Попробуйте что-нибудь написать. И сами все увидите… Если хотя бы на это у вас ума хватит.

– Николай Андреевич послушно подошел к двери, слева от которой на столике нашел то, о чем говорила библиотекарша. Взяв со стопочки пару листков бумаги и выбрав самый остро отточенный карандаш, Николай Андреевич вернулся в зал, через который попал в кабинет библиотекарши. Разместившись за краем одного из столов, он склонился над бумагой. Стихи лились сами собой. Николай Андреевич поставил точку и пробежал глазами по тексту.

Неплохо, – похвалил он сам себя.

– Вот, – сказал он, вручая лист со стихотворением библиотекарше.