Астронавт Джонс. Время для звезд

– Садитесь сразу, как только мы разойдемся. Мистер Регато?

Вид у Регато был пораженный.

– Я не ожидал этого, капитан.

– Я понимаю, все это несколько неожиданно, но все-таки может ваш отдел подготовиться? Насколько мне известно, мы закончили набирать топливо.

– Не в этом дело, капитан. Конечно, двигатели будут готовы. Только мне казалось, что нам предстоит один дальний переход – к Земле.

– И что же заставило вас прийти к такому заключению?

– Ну… э-э-э… – Новый старший механик начал заикаться и чуть не перескочил с ПЛ-жаргона на родной испанский. – Но ведь мы в жутком положении, сэр. Нашему отделу придется стоять вахты через одну, почти не отдыхая. Не могу говорить за другие отделы, но у них ситуация, вероятно, не лучше.

– Конечно, не можете, да я вас об этом и не прошу. А что касается вашего отдела, технически он готов?

Регато сглотнул:

– Да, сэр. Только ведь ломаться могут не одни механизмы, люди тоже.

– А разве не пришлось бы вам точно так же стоять вахты через одну, если бы мы направились сейчас к Солнцу? – Уркхардт не стал дожидаться и так очевидного ответа и продолжил: – Жаль, что мне приходится это говорить. Мы здесь не для собственного удовольствия, мы выполняем возложенную на нас миссию… и всем вам это известно. Сегодня, перед самым своим отлетом, капитан Свенсон сказал мне: «Примите командование моим кораблем, сэр. Выполняйте порученное нам задание». И я ответил: «Есть, сэр». Позвольте мне напомнить вам, в чем состоит это задание: нас послали для проведения тех самых исследований, которыми мы занимаемся, с приказанием продолжать поиски до тех пор, пока у нас сохраняется связь с Землей. После прекращения связи мы имеем право вернуться, если сможем. Так вот, джентльмены, связь с Землей у нас пока еще есть, следующий пункт, назначенный к исследованию, – Альфа Феникса. По-моему, все совершенно ясно.

В моей голове была такая сумятица, что я едва его слышал. Я думал: кем, интересно, этот олух себя считает? Колумбом? «Летучим голландцем»? Нас осталось в живых чуть больше тридцати человек – это из двух сотен. Лодок нет, вертолетов нет… Я чуть не прослушал следующее, что он сказал.

– Бартлетт?

– Сэр?

– Что насчет вашего отдела?

Тут меня осенило, что именно мы являемся ключевым отделом – мы, психи. Когда мы утратим контакт, он должен будет повернуть назад. Меня так и подмывало заявить, что все мы вдруг оглохли, но, как я хорошо понимал, это бы не прошло. Так что я воздержался.

– Как вы верно сказали, сэр, у нас есть связь с Землей.

– Очень хорошо. – Он перевел взгляд на доктора Пандита.

– Одну секунду, капитан, – продолжил я. – Это еще не все.

– Да? Говорите, в чем дело.

– Ну, этот следующий бросок будет продолжаться около тридцати лет. Я имею в виду Гринвичское время.

– Что-то в этом роде. Чуть поменьше.

– «Что-то в этом роде». Специальных связистов осталось трое: я, дядя – я хотел сказать мистер Макнил – и Мэй-Лин Трэверс. Думаю, дядю считать не надо.

– Почему?

– Потому что он все еще на связи со своим первоначальным телепартнером и ей сейчас почти столько же лет, сколько ему. Как вы думаете, проживет дядя еще тридцать лет?

– Но для него это будет не тридцать лет… А, простите! Я понял, о чем вы. Ей будет уже за сто, если она вообще доживет. Может стать сенильной.

– Возможно, сэр. А скорее всего – умрет.

– Ну хорошо, забудем про Макнила. Остается вас двое. Вполне достаточно для того, чтобы передавать самые существенные сообщения.

– Сомневаюсь, сэр. На Мэй-Лин надежда тоже слаба. У нее связь только вторичная, а ее напарнику больше тридцати, детей нет. По опыту других телепар я бы счел крайне маловероятным, что они сохранят связь после очередного пика. Особенно – после пика в тридцать лет.

– Остаетесь еще вы.

Тут я вдруг подумал, что, если бы у меня хватило духу прыгнуть с корабля в воду, все остальные могли бы спокойно отправиться домой. Но это была просто секундная мысль: я, конечно, когда-нибудь умру, но, уж во всяком случае, не из-за самоубийства.

– Мой случай не многим лучше, сэр. Моей напарнице около… – мне пришлось остановиться и подсчитать, результат как-то не укладывался в голове, – около девятнадцати, сэр. Детей нет. И нет шансов, что дети появятся, прежде чем мы войдем в пик… Да и в любом случае я не смог бы связаться с новорожденным ребенком. Когда мы выйдем из пика, ей будет под пятьдесят. Насколько мне известно, до настоящего момента у всего нашего флота не было случаев восстановления связи после столь долгого перерыва.

Уркхардт ответил не сразу:

– У вас есть какие-нибудь причины считать, что это невозможно?

– Ну… вообще-то, нет, сэр. Но это крайне маловероятно.

– Мм… Вы считаете себя специалистом в теории телепатии?

– Кем? Конечно нет, сэр. Я просто телепат, вот и все.

– Думаю, скорее всего, он прав, – вступил в разговор доктор Пандит.

– А вы – специалист, доктор?

– Я, сэр? Как вам известно, моей специальностью являются редкие заболевания. Однако…