Астронавты. Пленники Сумитры

В старом поселке стояла тишина. Илья остановился на тротуаре под горящим фонарем и, согнувшись и держась за бок, жадно хватал через маску воздух. Перед глазами плыли круги. Купол на въезде в поселок разгерметизирован – тяжелый рифленый люк стоял нараспашку, провода на панели управления вырваны с мясом, в будке охранника никого.

Только тут до него дошло, что излучателя у него в руках больше нет. Скорее всего, уронил, когда скатился в канаву. Вильсон не обрадуется. Ну что ж, теперь придется полагаться только на себя.

Толком не отдышавшись, он кое-как выпрямился и пошел, пошатываясь, на трясущихся от измождения ногах по темнеющей улице, мимо вывесок с рекламой пива, мимо выбитых и разграбленных витрин, мимо распахнутых входных дверей. Все жители бежали – пытались успеть на корабли… и ведь многие, наверное, успели. Но кто-то не добежал, да так и остался лежать под фонарным столбом лицом вниз, одежда разодрана жвалами, мягкие части тела отъедены. Значит, стрекуны уже повадились в городишко. То-то они так осмелели.

Илья вспомнил про фонарик и отцепил его от ремня. Поморщился от боли: кровь вроде унялась, но левая рука горела огнем. Он посветил фонариком: предплечье возле локтя распухло и потемнело. Только заражения от зловонных жвал ему не хватало.

Он пошел дальше, светя в темные закоулки и разбитые окна. Пару раз за угол метнулись тени – большие, не детские. Во тьме вывеска с зеленым крестом над аптекой то разгоралась, то вырубалась совсем. Витрина зияла черной пастью, оскалившейся осколками зеркального стекла.

Илья подошел, посветил фонарем в разбитую витрину. Луч выхватил рассыпавшиеся по полу коробки, поваленные стеллажи и выдвинутые ящики. Другой возможности обработать рану у него не будет.

Стекло и высыпавшиеся из коробок блистеры с таблетками хрустели под ногами. Илья светил по углам, по разноцветным плакатам, рекламирующим последние чудо-средства от мигрени, от запора, от болей в спине… Воняло разлитой карболкой и ментолом для полоскания рта.

Тень метнулась на границе света – маленькая, четвероногая, хлестнув по освещенной стене длинным, как змея, хвостом. Крыса. Крыс завезли с Земли на грузовых звездолетах, и они тут быстро освоились, избегая стрекунов и питаясь отбросами. Видно, более сильные поперли ее из супермаркета, оттерли от обильных помоек, и ей приходится довольствоваться леденцами без сахара, шоколадом для диабетиков и прочей больничной кормежкой.

За спиной хрустнуло. Илья развернулся, целясь фонариком в источник звука.

Прижавшись к стене, напротив выхода замер человек с двумя набитыми пластиковыми пакетами в руках. Ослепленные светом глаза его уставились в пространство. Илья отвел фонарик, и на лице человека медленно проявилась улыбка узнавания.

– Смотри-ка, живой, – наконец выговорил он.

Глава 8

Тимур сидел на краю кровати, свесив ноги. Высокий алюминиевый бортик мешал устроиться удобно. Он уже пробовал встать на ноги, но голова закружилась, его повело в сторону, и пришлось ухватиться за этот самый бортик, а то бы повалился на пол. Поэтому он решил временно забраться обратно в постель. Это и к лучшему: пусть думают, что он ослаб и смирился.

Тимур сжал губы, чтобы подавить ухмылку. Еще посмотрим, кто из них пожалеет об этом дне. А может, и не об этом – он понятия не имел, сколько времени провел в плену.

Осторожно, чтобы снова не закружилась голова, он осмотрел комнату. Под потолком в углу посеревшая от пыли решетка кондиционера. Под ней окно, замазанное белой краской. В углу тяжелое обшарпанное кресло, как инвалидное, с подставкой для ног. А возле самой кровати – погнутая стойка на колесиках, с крючками наверху. Тимур видел такие, когда приходил к отцу в больницу. К ним цепляли капельницы.

Ну что ж. Кое-что было уже ясно. Он не на Боксе: тамошняя пиратская клиника оборудована по последнему слову техники. А тут все какое-то старое, облезлое. Но есть способ попроще, чтобы выяснить, где он.

Тимур осторожно ухватился за край кровати и соскользнул на пол. Комната закружилась, но он стоял, крепко держась за бортик, и ждал. Наконец земля остановилась и перестала уходить из-под ног. Тимур протянул руку и ухватился за стойку капельницы. Шаг за шагом он начал продвигаться к окну. Добрел и ухватился за подоконник, тяжело дыша.

Стекло холодное, покрытое изнутри испариной. В трещинах облезающей краски можно было разглядеть снаружи высокий, метра три, бетонный забор, увенчанный спиралями колючей проволоки. Над ним покрытый изморосью купол, а за ним просвечивает радугой блистающее солнце.

Все ясно как день. Он все еще на Сумитре. Но надолго ли?

Тимур скрипнул зубами. Эх, был бы с ним Орландо – тому никакие стены нипочем.

За спиной зашелестело. Тимур отскочил от окна и быстренько сел в кресло на колесиках – жесткое и скользкое, обитое потертой клеенкой. Белая дверь отъехала в сторону. За ней лежал коридор с полосатым линолеумом на полу и ярко светили лампы.