Астронавты в лохмотьях. Деревянные космолеты

— Ты… зайди в дом, ладно? Харро просил. Мы уж было собрались за тобой верхового посылать, ан глядь — твой фургон с холма катит. — Он повернулся и отошел, прежде чем Бартан успел задать хоть один вопрос.

С растущим интересом Бартан поднялся на крыльцо. Харро Форатере был типичным крестьянином, обремененным большим семейством, — хитроватый неразговорчивый мужик сорока лет. В отличие от других поселенцев он не проникся симпатией к Бартану и если уж попросил его зайти в дом, значит, и впрямь случилось что-то из ряда вон выходящее. Бартан постучал в дверь, обитую рейками, переступил порог и оказался в большой квадратной кухне. Там, у другой двери, что вела, должно быть, в спальню, стоял Харро. К щеке он прижимал тряпку, и его лицу недоставало густого румянца — родовой черты всех Форатере.

— Ага, Бартан, вот и ты, — сдержанно произнес он. — Хорошо, что так рано. Тут без тебя никак не обойтись. Я, конечно, виноват, до сих пор не шибко жаловал тебя, но…

— Не бери в голову, — сказал Бартан, подходя ближе. — Так чем я могу помочь?

— Говори потише, ладно? — Харро прижал к губам указательный палец. — Помнишь, ты нам показывал чудные такие инструментики, ну, эти, для ремонта побрякушек. Они у тебя с собой?

Удивление Бартана сменилось растерянностью.

— Да, у меня всегда кое-что с собой… В фургоне.

— Можешь отпереть эту дверь? Даже если с той стороны в замке ключ?

Бартан осмотрел дверь — необычайно добротную для крестьянского дома, с замком вместо засова — свидетельством того, что прежний владелец был не из простолюдинов. Впрочем, сам замок был дешевым, очень примитивной конструкции.

— Дело нехитрое, — прошептал Бартан. — У тебя там жена, да? Она что, заболела?

— Да, там Эннда, только я боюсь, у нее с головой неладно. Вот почему я не выломал дверь. Стоит только до ручки дотронуться, как она — в крик.

Бартан вспомнил Эннду Форатере — красивую, хорошо сложенную женщину лет тридцати, лучше воспитанную и более сдержанную на язык, чем жены остальных фермеров. Она славилась практичностью и редким чувством юмора, и уж от нее-то Бартан никак не ожидал душевного недомогания.

— С головой неладно? С чего ты взял?

— Это ночью началось. Просыпаюсь, гляжу — Эннда ко мне жмется… ну, ты понимаешь — в любовном смысле. Настойчиво так подбирается да еще постанывает, я, конечно, пошел навстречу. Да и выбирать-то не приходилось, ежели правду сказать. — Харро помолчал, вперив в Бартана жесткий взгляд. — Но это — между нами, ладно?

— Конечно. — Бартан давно заметил, что фермеры, хоть и сыплют напропалую сальными словечками, весьма неохотно рассказывают о своих интимных отношениях с женами.

Харро кивнул.

— Так вот, как дошли мы до этой, ну, как ее…

— Вершины блаженства, — подсказал Бартан.

— Ага… Эннда как цапнет зубами!

— Но… — Бартан замялся, удивляясь, сколь велика, оказывается, разница в любовных играх горожан и селян. — В порыве страсти… разве это редко бывает?

— Вот так вот? — Харро отнял тряпку от щеки, и Бартан содрогнулся, увидев рану в форме открытого рта— почти замкнутый круг, зашитый внахлест черной ниткой и щедро припудренный толченым перечным цветом — излюбленным кровоостанавливающим снадобьем колкорронцев, — но все же кое-где сочилась кровь. Кожа вокруг укуса сильно потемнела, и было ясно, что шрам останется на всю жизнь.

— Извини, — промямлил Бартан. — Ничего не понимаю.

— А после как накинется! Как начнет вопить и дубасить меня кулаками по голове! Убирайся, кричит, из комнаты! Я так растерялся, что пулей оттуда вылетел, а когда спохватился, Эннда уже заперлась. И все время выкрикивала что-то вроде: «Не сон! Не сон!» А потом умолкла, и уже несколько часов — ни звука. Только если кто-то пытается отпереть дверь… Бартан, я за нее боюсь. Надо к ней попасть, а то как бы она чего с собой не сотворила. Как она кричала! Как…

— Жди здесь. — Бартан вышел из дома и, не реагируя на вопросительные взгляды гостей, быстро зашагал к своему фургону. Там он открыл ящик и вытащил сверток с ювелирными инструментами. Рядом появился Крэйн Форатере.

— Сможешь, — осведомился он, — с дверью справиться?

— Надеюсь.

— Молодчина. Знаешь, Бартан, когда она развопилась, мы все побросали и — в дом. Глядим, а он — голый и в кровище. Напялили на него тряпье какое-то, рану заштопали, в кухне прибрали… Он ничего не рассказывает — стесняется, наверно. Думали, может, не стоит нынче гулянку устраивать, дела-то вон какие…

— Посмотрим, когда в спальню войдем, — сказал Бартан, торопясь назад. — Держись рядом. Понадобится помощь, я тебя кликну.

— Молодчина, Бартан! — пылко повторил Крэйн.

Харро сидел на корточках около двери в спальню. Бартан опустился рядом с ним на колени, хорошенько рассмотрел замок и удовлетворенно хмыкнул. Затем выбрал подходящий инструмент и поднял голову.

— Сейчас надо действовать быстро, чтобы она не успела ничего сообразить, — произнес он. — Когда открою, сразу вбегай, понял?

Харро кивнул.