Астроном

Тогда я почти перестал есть и принялся тренировать дыхание, пытаясь задерживать его на возможно больший промежуток времени. Мои усилия принесли плоды: за три недели, остававшиеся до нисхождения огня, я похудел на несколько килограммов и научился обходиться без воздуха около минуты. Узости я преодолевал в два приема: сначала просовывал ноги, а потом резко выдыхал воздух и отталкивался руками. Мешал только деревянный брусок, соответствующий футляру со свечой, но и тут я приспособился, привязав к нему веревочку. Оказавшись по другую сторону сужения, я аккуратно подтягивал его к себе. Пол в лазу был ровным, хорошо утоптанным ногами моих предшественников, поэтому брусок нигде не зацеплялся. На ближайший день поминовения проблема была решена, но дальше, что делать дальше?

Убегать от мыслей теперь было некуда, и чем дольше я предавался размышлениям о своем будущем, тем горше становилось у меня на душе. Все происходящее потихоньку представало в совсем ином свете. Уже без всякой гордости я думал о поколениях своих предков, сгорбленных и щуплых, с узкой грудной клеткой, вспоенных ослабляющим отваром, жизнь которых была посвящена продолжению обмана. Пусть святого, пусть во имя счастья человечества, но обмана.

А нам, что принес этот обман моей семье? Каждому, кто хоть раз спускался в подземелье, традиция запрещает выходить за пределы храма. Наша жизнь ограничена стенами внешнего двора; я ни разу не был в лесу, не купался в реке. Я не знаю, что такое море, о чем шепчут сосны на опушке бора, как поет иволга в скошенных лугах. Я не смогу учиться, получить профессию и заняться любимым делом, не смогу жениться на приглянувшейся девушке. Мой удел – до конца дней выполнять черную работу, и вырастить сыновей, которых ждет такая же участь. И все это ради ползанья в кромешной тьме по обжигающе холодным камням, и нескольких секунд радости, когда от тоненького язычка свечи на алтаре занимается пламя.

Надо сказать, что помимо футляра со свечой я брал с собой коробок обыкновенных спичек, ведь огонь мог погаснуть, а возвращаться обратно и зажигать новый могло не хватить времени. Правда, со мной такого не случилось ни разу, но ведь могло. А если бы я забыл спички, или, если бы они отсырели? Что бы случилось тогда? Как бы отреагировали миллионы верующих на отсутствие святого огня?