Асы и пропаганда

8 марта, вновь начав патрулирование, обнаружили конвой в составе трех тяжелогруженых транспортов под охраной четырех сторожевых кораблей.

Пользуясь темнотой, командир лодки решил атаковать из надводного положения. Сблизившись на дистанцию залпа с самым большим транспортом, «К-52» произвела залп из носовых торпедных аппаратов.

«Через минуту и семнадцать секунд раздался грохот взрыва, и в ночной тьме полыхнуло огненное зарево. Яркое пламя взметнулось к небу.

— Лево на борт, ложиться на курс ноль градусов!

…На полной скорости в надводном положении мы пытались оторваться от кораблей охранения, и это нам удалось… Глубинные бомбы, сбрасываемые сторожевиками, рвались на большом удалении от нас…»

Но вскоре лодка была обнаружена. При срочном погружении лодка с большим дифферентом на нос камнем начала быстро погружаться. «Все предметы, оказавшиеся плохо закрепленными, покатились по палубе. Больше всего я боялся, что две торпеды, подготовленные для зарядки в аппараты, ударят всей своей тяжестью в переборку дифферентной цистерны и пробьют ее. Это была бы тяжелая авария. Но старшина торпедистов Крестин и Тарасенко успели закрепить торпеды, и это спасло от катастрофы. А дифферент нарастал. В голове мелькнуло: «Ударимся о грунт, и сорвутся дизеля с фундаментов».

— Пузырь в нос! Оба полный назад!»

Благодаря своевременным командам командира и мгновенной реакции на них подчиненных лодку удалось удержать. Оказалось, что носовые горизонтальные рули заклинило на погружение и лодка с нарастающим дифферентом на большой скорости начала непредсказуемое погружение. Переведя носовые горизонтальные рули на ручное управление, удерживая лодку кормовыми горизонтальными рулями, остановили падение ее.

Через четыре часа после атаки, оторвавшись за пределы слышимости шумов противолодочных кораблей, всплыли в надводное положение и дали радио командованию бригады: «Потоплено 5 транспортов противника. Торпедирован миноносец. Боеприпас израсходован. Прошу указаний».

Вскоре был получен ответ с поздравлением и разрешением возвратиться в базу.

При возвращении снова пришлось преодолевать минные позиции, теперь уже основательно поредевшие (к началу 1945 г. их хорошо и наша авиация потрепала, и тральщики поработали).

11 марта обнаружили рубку вражеской подводной лодки, успевшей выпустить две торпеды. Мгновенно развернувшись навстречу торпедам, уклонились от них: торпеды прошли вдоль борта.

Этот результативный поход длился около месяца. Необходимо отметить, что он мог бы не состояться, если б командир лодки не взял на себя ответственность выйти в море, имея серьезную неисправность: негерметичность одной из топливных цистерн, в результате чего топливо выходило на поверхность и демаскировало лодку. Требовался заводской ремонт, возвращение в базу. Посоветовавшись с инженером-механиком, командир принял решение продолжать поход, расходуя топливо первоначально именно из этой цистерны, а потом промыть («прокачать») ее водой, чтобы не оставалось следа на поверхности от остатков топлива. Кроме выхода на поверхность, топливо просачивалось и в аккумуляторную яму в районе четвертого отсека. Негерметичные сварные швы со стороны отсека «своими «золотыми» руками зачеканили старшина команды мотористов коммунист Андреев и старшина электриков Гиренко».

Таким был этот один из последних боевых походов подводников-балтийцев в общем-то уже в «облегченных» условиях боевых действий на Балтике к концу войны, когда наш флот доминировал на этом театре.

Вспомните и сравните это с условиями, в которых добивались своих «непостижимых» побед немецкие подводные асы е первую половину «Битвы за Атлантику».

Дон Серхио Леон (О С.П. Лисине)

В одном ряду с именами лучших подводных асов Балтику стоит имя командира подводной лодки «С-7» Героя Советского Союза Сергея Прокофьевича Лисина. Под стать своим друзьям — собратьям по подводному флоту А. И. Маринеско, П. Д. Грищенко, А. М. Матиясевичу по боевым делам, он v внешне был красив и статен «как бог» (так говорили о нем сослуживцы).