Атака

- Погодите, - оборвал его Валера. - По утверждению веронцев, Земля молчит во всех диапазонах гиперсвязи. Такое впечатление, что... ее больше нет. Вернее, людей на ней больше нет. И со всех прочих планет Солнечной системы никаких сигналов не поступает. И ближние колонии молчат. А последний кадр, переданный со шпионского спутника промышленной разведки Вероны, запечатлел на Земле пустыню... Там, где раньше была технологическая зона литейных предприятий Демидова, теперь одни развалины и головешки. Потому, видимо, и ушли пришельцы, что делать им в нашей бывшей метрополии больше нечего.

- Не может быть! - председатель побледнел и утер со лба холодный пот. Земля... разгромлена? Не может этого быть! А как же... люди? А как же мы? Мы остались одни?

- Еще Верона, но эту планету пришельцы уже взяли в кольцо. Скоро от нее тоже останутся одни воспоминания, - Бочкин тяжело вздохнул. - А после настанет и наш черед.

- Но гиперсвязь... - Астахов растерянно взглянул на Галину. - А флот... он же шел к нам на помощь! Ты же ловил его сигналы!

- Ловил, - связист кивнул. - Теперь приемник молчит. Или флот развернулся, или его уничтожили чужие.

- Невозможно! - Павел Сергеевич потер шею, словно ему стало невыносимо душно.

- Получается, - Галя вмешалась неуверенно, но скоро нашла в себе силы и заговорила громче: - Получается, что пришельцы уничтожили всех и вся. Уцелевшие окраинные колонии, мы в том числе, обречены на то, чтобы погибнуть или сдаться. Победить шансов нет. Так?

- Это было ясно с самого начала, - уныло согласился председатель. Просто чуть позже нас обнадежили, сообщив об отправке спасательного флота. Выходит, это была дезинформация, чтобы нас успокоить?

- Нет, флот действительно вышел, - возразил Валера, - но потом вдруг пропал.

- А гиперрадар исправен? - Астахов беспокойно взглянул на приборы.

- Абсолютно, - связист указал на раскрытое "окно" текстового сообщения. - С Вероны же сигнал я принял. Заглушить гиперэфир тоже нельзя. Так что...

- Так что молчок! - вдруг приказал Астахов.

- В каком смысле? - удивился Валера. - Не говорить никому, что нам осталось жить трое-четверо суток?

- Именно так, - поддержала председателя его помощница. - Если мы подготовимся к атаке, хотя бы минимальные шансы у нас будут, а если опустим руки и начнем биться в истерике, ожидая страшной развязки, тогда нам точно не выжить.

- Мы не имеем права скрывать информацию от людей. Это противоречит Конституции колонии, да и чисто по-человечески некрасиво получится. Надо сказать.

- Нет, - упрямо проронил Павел Сергеевич. - Все останется, как есть. Мы будем готовиться к отражению атаки, надеясь, что флот землян придет раньше, чем чужаки сумеют сломить наше сопротивление, или даже раньше, чем они вообще нападут.

- Но ведь это блеф! - возмутился Бочкин. - Смертельно опасный блеф! Сил нашего ополчения, даже в нынешнем масштабе мобилизации, достаточно лишь для короткого сражения с батальоном условного противника! Мы все погибнем!

- Мы в любом случае не выживем, - спокойно, до полной обреченности произнесла Галина. - На что ты надеешься, Валера, и о чем споришь? Стоит ли вступать в схватку? Конечно, стоит, и абсолютно не важно, чем она закончится. В колонии все настроены драться и удерживать плацдарм до подхода помощи с Земли, так мы и поступим. Вопрос закрыт.

- Но если мы не будем сопротивляться и рассеемся по лесам, пришельцы не станут нас истреблять! Какой им смысл гоняться по чащобам за тысячей полудиких людей?

- Никакого, - согласилась Галина.

- Ну вот!

- Они просто выжгут все наши леса, как выжгли Землю, - закончила женщина.

Валера окончательно сник и, опустив взгляд, покачал головой.

- Делайте, как хотите. Я буду молчать, но только до тех пор, пока кто-то не спросит меня в лоб. Больше ничего обещать не могу.

- Тебя никто ни о чем не спросит, - пообещал Астахов. - Я сам буду информировать людей о "продвижении" нашего флота. А когда начнется заварушка, там будет видно.

- У вас просто не хватает духа сообщить колонистам плохую весть, осуждающе буркнул связист.

- Просто в глубине души мы надеемся на чудо, - возразила Галя. - Иначе такое напряжение не выдержать.

- Ну все, собрались, взбодрились и по местам, - скомандовал больше самому себе председатель. - Отлично! Галя, вы прирожденная актриса. А ты, Бочкин, сиди и сопи в свой компьютер. Пока не стемнеет - на улицу ни шагу.

- А при чем тут темнота?

- При том, что ты как раз актер никудышный. У тебя на лице написано, что все идет не так уж замечательно, а очень даже наоборот.

* * *