Атаман Платов

«Во всех армиях начальники малых легких отрядов пользуются привилегией лганья, а потому надо всегда верить только половине того, что они доносят, но казаки в том отношении превосходят всех гусар и стрелков всего света, нужно всегда сокращать в десять раз число встреченных и убитых ими врагов».

В известном смысле он прав. Однако хочу заметить, что этой привилегией пользовались не только «начальники малых легких отрядов», но и великие полководцы — Суворов и Кутузов, Ней и сам Наполеон, десять лет дурачивший французов своими сообщениями для прессы. Естественно, Платов не составлял исключения. И все-таки его рапорты заслуживают большего доверия, чем считают некоторые, ибо при нем почти всегда были представители регулярных войск, свидетели и участники тех боев, о которых и им приходилось докладывать по команде.

Убитых никто никогда не считал, поэтому преувеличения о потерях противника в рапортах Платова имели чисто эмоциональный характер. А вот пленных сдавали под расписку…

Как могло случиться, что Латур-Мобур, имея возможность создать в ходе боя не только равенство, но и перевес в силах над Платовым, не воспользовался этим и в сущности принес Рожнецкого в жертву казакам? По всей вероятности, объяснение здесь следующее.

Природа наделила Рожнецкого не только незаурядной храбростью, но и чрезмерной самоуверенностью, в чем мы уже убедились. До середины дня он даже не сомневался в успехе предстоящего дела. Однако уже в начале боя спеси у него поубавилось, и он послал в Мир курьера, чтобы ускорить прибытие бригады Тышкевича из дивизии Каминского, без которого, кажется, уже не рассчитывал добиться победы над Платовым. Туда же он отправил и свой обоз.

Сразу же за Миром обозные встретили генерала Тышкевича. Эмоциональный рассказ фурлейтов о будто бы критическом положении дивизии Рожнецкого отнюдь не возбудил у того желания мчаться на помощь товарищу по оружию. Напротив, Тышкевич остановил бригаду и даже отправил назад, к главным силам Каминского, находившуюся при нем конную полубатарею.

Сам Каминский, пройдя Кареличи, остановился у деревни Пясечны, где и узнал о ходе боя под Миром на начальном этапе его развития. Он тот же час повернул полубатарею обратно и предписал Тышкевичу немедленно выступить на поддержку Рожнецкого. Это распоряжение достигло адресата, когда с высот у местечка уже видно было беспорядочное бегство польских улан, истребляемых конниками Платова. Во исполнение повеления командира дивизии Тышкевич послал на помощь отступающим два эскадрона конных егерей. Первый из них, едва миновав мельницу, был атакован казаками. Потеряв одного офицера и 22 рядовых, он вернулся в поселок. Второй даже не тронулся с места.

Артиллерийский огонь из трех орудий полубатареи, вернувшейся к концу боя, остановил казаков, и они быстро отошли за лес, примыкавший к местечку. Ночью бой прекратился совсем. Над Миром установилась тишина.

Первый серьезный исследователь боя казаков с поляками под Миром В. И. Харькевич обратил внимание на отсутствие общего руководства и связи между отдельными частями 4-го кавалерийского корпуса наполеоновской армии. Командир корпуса Латур-Мобур 28 июня 1812 года вообще не управлял подчиненными ему войсками. Генерал Лорж, отчетливо слыша артиллерийскую канонаду, даже не потревожил свою кирасирскую дивизию. Каминский с большей частью вверенной ему конницы бездействовал весь день в каких-то десяти верстах от места сражения. Бригада Тышкевича спокойно наблюдала за истреблением улан Рожнецкого.

В то же время действия Платова, по словам исследователя, «представляют собой образец сочетания благоразумной осторожности и решительности. Он прежде всего старался завлечь врага в расставленную ему ловушку, но затем, когда убеждается, что поляки, наученные горьким опытом предыдущего дня, не даются на обман, не теряет ни минуты и, пользуясь превосходством своих сил и отсутствием у противника близких поддержек, решительно атакует и бьет его.

Самый бой ведется Платовым с большим искусством. Все его атаки направляются сначала против правого фланга Рожнецкого с целью отвлечь туда внимание противника, заставить его израсходовать резервы и тем обеспечить успех главного удара, который должна была нанести бригада Кутейникова».

В заключение — слова признательности атаману князя Петра Ивановича Багратиона.

П. И. Багратион — М. И. Платову,

29 июня 1812 года:

«Душевно Вас благодарю. Адъютант Ваш мною поздравлен. Ради Бога, осмотритесь хорошенько, ежели у них пехоты много, то и не вдавайтесь в дело не верное…

По двум нашим победам, я думаю, кавалерия наша устала; ради Бога, приостерегитесь; я боюсь, чтобы нас не задержали долго, а потом их армия войдет к нам во фланг от Минска. Я уверен, что Вы не упустите ничего из виду в осторожности.

Генерал князь Багратион».

Бой у местечка Романово