Атаман

– Ага, хорошо, – досточтимый Халил Давутчак ненадолго задумался и чуть погодя спросил: – И зачем все это?

Невольница оттопырила губу.

– Тут все написано, милостивейший господин – «трубы».

– Вижу, что трубы… дальше-то поясни!

– Трубы мы возьмем в Увеке, там есть один корабль, захваченный у разбойников. Как раз с трубами. Тот, кто захватил, просит немного – у себя в Увеке ему трубы не продать. А деньги мы возьмем из городской казны… якобы купим эти трубы, как ранее заказанные, за хорошую цену. Разницу же…

– Понял, – догадливый смотритель гавани ухмыльнулся и, не скрывая радости, потер руки. – Дальше я уже и сам соображу. Значит, надо выписать справку – якобы на заказ, задним числом, заранее… а потом… Ну что ты ждешь, раба? Передай своему господину – корабли к вечеру будут, уже с гребцами. Вот только кормщики и матросы… Брать знакомых как-то…

– Господин сказал – матросов найдем сами, – тихо пояснила посланница. – Немного и надо. Используем, а потом…

– Тихо ты, тихо! – Давутчак набожно поднял глаза к потолку, расписанному затейливыми арабесками. – Ничего я такого не слышал. Ваши матросы – и проблемы ваши. Что же касаемо меня – суда будут ждать вас на «синем» причале. Продовольствие возьмете на складах Кизрама-хачи. Все. Теперь – ступай.

– Слово, – поднимаясь с колен, напомнила девушка. – Нужно тайное слово. Для команды.

– Хм… – Халил Давутчак долго не думал. – Ну, пусть будет – луна. Как на печати твоего господина.

– Эй вы там, на судне. Луна!

– Проходите.

Сияющий, похожий на кривую саблю месяц отражался в реке, тут же, рядом, мерцали в черной воде звезды. Взмахнув веслами, один за другим отошли от «синего» – «западного» – причала два корабля – насад с двумя мастями и широкой кормой и узенькая боевая галера. Парус на насаде не поднимали, острожный кормщик вел судно только на веслах, хотя хвастал, что прекрасно знает каждую мель на Итиле – от Нижнего Новгорода до Сарая.

Суда тихо уходили в ночь, и лишь бродяги да воины портовой стражи провожали их безразличными взглядами – плывут себе и плывут, тем более – по указанию самого Халила Давутчака.

И все равно, никто из матросов не поднимал ненужного шума, неслышно было даже щелканья бичей и стонов шиурмы, лишь еле слышно поскрипывали снасти. Да и вообще, некому было щелкать плетьми – надсмотрщиков-то не наняли, забыли. Да и черт-то с ними, или, говоря по-местному, – забери их шайтан!

Поначалу неопытные, только что прикованные к скамьям, гребцы орудовали веслами вразнобой, но постепенно привыкли, да и помощники кормщиков оказались людьми опытными – обучали, подавали команды. Быстро шиурма обучилась… слишком быстро. Видать, все же многие из гребцов знали толк в корабельном деле.

Так и шли – тихо, посередине реки, ориентируясь на мерцавшие снизу, в воде, звезды. Да и месяц светил – не так уж темно и было.

А уже под утро, как стало светать, Егор спустился к гребцам.

– Вы все с Руси, я знаю.

– С Руси, мил человек. Сказал бы, что с нами дальше будет.

– Вас выкупил один богатый и знатный человек… князь… почти, – молодой человек улыбнулся. – Дня через три пройдем ордынский город Увек, там вас раскуем, а до той поры – терпите.

– Господи, Боже ж ты мой! – кто-то из гребцов, звякнув оковами, попытался перекреститься. – Неужто правда?

– Правда, правда, – уверил Егор. – После Увека увидите. Но, парни, работу свою исполняйте хорошо, нам главное – из Орды выбраться…

– Да уж понимаем, не дети малые.

– Счастью своему не верим.

– Да и есть ли оно, счастье-то? Омманут ордынцы!

Голос донесся откуда-то ближе к корме и показался Вожникову знакомым. Молодой человек лихо перескочил через скамейки, глянул внимательно на заросшего мужика:

– Ты, что ль, Ондрей? Ну, здрав будь, Ладога!

– Господи… Свят-свят-свят! Так ить мы, атаман, тебя уж давно отпели.

– Рано меня отпевать! Давай-ка пойдем… сейчас кликну кого-нибудь расковать… Наши-то есть здесь?

– Да хватает. Только не из нашей ватаги, все Микифора люди.

Ничего нового ладожанин Ондрей не сказал, лишь подтвердил все слова да догадки премудрой Елены. Микифор Око принял с многократно превосходящими силами врага лишь первый бой, а затем счел за лучшее уйти.

– Верно, в Хлынов наши все подалися або на Нижний. Ох, Егорий – до сих пор не верю – ты! А ватага-то о тебе вспоминала.

– Кого ж атаманом выбрали?

– Микифор Око своего прислал. Мужик опытный, вояка отменный, только что неудачлив – да-а! – Ватажник прищурился. – При нем много кого потеряли, и все, почитай, зазря, не то что с тобой. Ох, Егор, доберемся до Новгорода, соберем обратно ватажку – с тобой-то любой – хоть куда.

Ближе к Увеку угнанные – точнее, добытые Елениной хитростью – суда догнали неспешно плывущих торговцев, барки которых тянули неторопливо бредущие по берегу волы.

– Эх, – смеялись гребцы. – Этак-то к зиме только доберутся.

– Откуда идете, купцы? – по приказу Егора, спросил по-татарски кормщик.

– Из Сарая плывем.

– В Увек, в Булгар, а потом, может, и в уруские земли.

– Видим, что не торопитесь.

– А куда спешить? Правда, есть и торопыги у нас, хотят в Увеке быстрое судно нанять. Вы, кстати, не к урусам?

– Нет, а что?