Атаманова казна

– Непременно, доложу. Но не будем спешить, есть несколько вопросов. Доклад командующему подразумевает подробности, о которых я сам пока не осведомлён. Поэтому помогите мне, штабс-капитан, и наше вынужденное знакомство на долго не затянется.

– Чем могу?

– Начните с Казани. И сядьте, разговор только начинается.

Туманов садясь чуть сдвинул тяжёлый дубовый табурет, стоявший почти по середине между дверью в комнату и столом. Полковник счёл такое положение безопасным, положил револьвер на стол перед собой и с интересом приготовился слушать.

– Мы обойдёмся без протокола?

– Нравится ваше «мы», Туманов. Продолжайте в том же ключе, и мы с вами подружимся. Итак?

– Видите-ли, господин полковник, моё пребывание в Казани было и остаётся сугубо служебно-конфиденциальным, о чём вас проинформирует полковник Каппель, если сочтёт это необходимым. Последующие мои действия и перемещения к компетенции вашей службы не относятся вовсе, об их содержании я доложу лично командующему. Не вижу, чем могу быть вам полезен.

– Ну-у, батенька, про секретность и компетенции это вам не мне разъяснять. Я ведь фронтовую контрразведку имею честь представлять, все секреты у нас, у остальных так-с себе, шалости. Оставим пока в сторону ваши перемещения, остановимся на действиях. Исчезновение семерых караульных паромной переправы вместе с паромом, в Епанчино, ваша работа или мистика?

–  Послушайте, я похож на служащего какого-либо пароходства? К чему эти отвлеченные вопросы? – Туманов начал разгоняться для работы, интерес полковника стал понятен, дальнейшая беседа уже не имела смысла.

– Снимаю, снимаю вопрос. Начинать нужно не с него, согласен. Откровенно говоря, я ждал всю вашу компанию, а заявились вы один. Где ваша команда, Туманов? Осталась что-то караулить?

«Бей!»… Туманов в прыжке влетел коленями на стол, сметая листы бумаги и револьвер, обрушив на голову полковника сцепленные руки. Треснув шейными позвонками тот мягко сполз со стула, не успев дотянуться до оружия (но среагировал, похвально). Туманов метнулся к двери, подпер её табуретом, и лишь потом освободился от наручников, вынув из-под пояса булавку и виртуозно ковырнув ею в замке. Обыскал полковника, одновременно снимая с него офицерскую гимнастерку и галифе. Удостоверение личности на Макарова Олега Александровича отложил, пригодится. Револьвер не взял: нашел в столе свой наган и нож. Переоделся в форму, натянув на полковника свою штатскую одежду. В целом должно сойти, разве что лёгкая небритость у самого была лишней. Ладно, фронт всё спишет. Одевая наручники на руки оглушёного полковника, обратил внимание на перевернувшиеся обратной стороной листы бумаги, слетевшие со стола. Надо же, какая «неожиданность» – старая ориентировка Комуча на него и описание внешности, уже за авторством Чёрного. Обе бумаги порвал и сунул в карман. Можно было выбираться, следовало лишь дождаться сумерек, которые скроют некоторое различие во внешности. Не тратя времени попусту, Туманов усадил полковника на табурет, соорудил кляп из носового платка и полив ему на голову водой из графина, привёл в чувство. Сам сел на край стола, нависая над пленником. Застонав, полковник попытался обхватить голову руками, но почувствовав наручники на запястьях и увидев Туманова в своей форме оторопел.

– Продолжим нашу беседу. – Туманов повернул голову пленника, ловя его взгляд, – ответы только да или нет, кричать не нужно, иначе буду вынужден от вас избавиться. Вы, собственно, мне уже и не нужны, это понятно? Полковник?

Тот кивнул, поморщившись от боли в голове.

– За мной следили, когда везли сюда. Это ваши люди?

Кивок.

– Моё описание внешности получили от красных?

Кивок.

– Каппель в курсе этой вашей инициативы?

Полковник что-то промычал и слабо мотнул головой.

– Поможете мне добраться до его штаба, и там мы с вами расстанемся.

Полковник после секундного раздумья помотал головой, застонав от резкого движения.

– Ну, что там у вас за сложности? – Туманов аккуратно вытащил кляп, держа его наготове, – его нет в Бугульме?

– Штаб уже эвакуирован в Уфу, фронт отступает… – полковник жадно задышал, сбивая голос.

«Снова не успеваю…». Туманов вздохнул, пристраивая кляп на место.

– Значит едем в Уфу.

Соорудил пакет из бумаги и одел на голову полковника, скрыв кляп и ограничив ему видимость, наручники перевел в положение за спину. Поставил его на ноги и предупредил, перед выходом:

– Не дурите. При малейшей провокации прострелю вам живот, а это очень больно. Вперёд.