Atem. Том 1

Раскрыв меню, они принялась неспешно пролистывать страницы. На какое-то время в зале воцарилось привычное спокойствие и отвело взгляды любопытных гостей от ребят.

Одиннадцать двадцать одна. Проверив ещё раз слишком быстро бежавшее сейчас время и попивая уже второй стакан сока, Штэфан принялся считать искусственные золотистые листья кленовых веток в стоявшей рядом с солонкой глиняной вазе. Его шумные соседи, расправившись со своим заказом, вновь начали яро обсуждать то, как обмануть родителей и поехать в Мюнхен на MTV Europe Music Awards, где будут выступать Tokio Hotel. А мужчина лишь невольно усмехнулся — вот у кого проблемы, а он переживает о неудавшемся свидании.

— Штэф? — чья-то тяжёлая рука хлопнула его по плечу.

— Хей! — обернулся он, поприветствовав приятеля и поднявшись со стула, пожал тому руку.

— Музыкальный запой окончен? Решил выбраться в люди? — И оба громко рассмеялись. — Ты один или кого-то ждёшь?

— Эм, — замешкавшись с ответом, Штэфан почесал кончик носа.

— Ясно, — улыбнулся, очевидно, появившейся не вовремя Ксавьер, и, жестом показав «всё отлично, нет проблем», собрался было уйти.

— Ам, — перебирая в воздухе пальцами, словно пытаясь подобрать нужные слова из воображаемого словаря, Штэфан впился взглядом в приятеля.

— Что за поток междометий? — вновь рассмеялся тот. И его глаза вмиг сузились, явно что-то заподозрив. — Юрген! — окликнув только что вошедшего высокого мужчину с синей папкой, Ксавьер всплеснул рукой, звонко щёлкнув пальцами, подзывая того. — Деловая встреча, — пояснил он, взглянув на Штэфана.

— Тут? — явно удивившись, хмыкнул он.

— Моё субботнее утро уже подпорчено дерьмовой погодой и вот этой приближающейся недовольной рожей, так хоть, может, двойная порция молочного коктейля это как-то скрасит. Я наберу тебе на днях. — И вновь хлопнув того по плечу, вместе со своим гостем поднялся вверх по винтовой лестнице.

12

А через несколько месяцев вот этот чистокровный немец с отголоском испанского именем «Хавьер» станет для меня, пожалуй, вторым братом. Вся наша жизнь — стечение удивительных и парадоксальных событий, абсолютно нелогичных на первый взгляд.

Только спустя приличный отрезок времени, обернувшись назад, ты способен разглядеть тонкие нити паутины, переплетающиеся между людьми, предметами и событиями. Ты бегаешь кругами, не замечая их, частенько наматываешь лишние километры. И вроде бы всё связано клейко и уже складывается в единый узор. Впереди маячит финальный аккорд — центр, ядро, сердце, Смысл твоего микрокосма. Как вдруг — оглушительный хлопок. В мгновение всё рвётся. Да, наверное, я фаталист.

Одна из теорий смерти Вселенной гласит о том, что рано или поздно от гравитации не останется и следа. Причиной тому — тёмная энергия, влияющая на ускорение расширения Вселенной. Нет притяжения — ничто не сможет удержать планеты на своих орбитах или атомы клеток тела. …Бум! Вот так всё и закончится — моя Вселенная лишится той силы, вокруг которой вращался целый мир. И в день, когда это произойдёт, Сави станет первым человеком, с которым меня крепко свяжет нить нового начала.

13

Мы познакомились около семи лет назад, и наше общение всегда балансировало на границе дружбы и партнёрства. Поддерживать приятельские отношения нас обязывало одно общее увлечение, ставшее работой для обоих, — музыка.

Это было начало двухтысячных. Дела моей группы шли в гору. К тому моменту на нашем счету уже было семь полноценных студийных альбомов и грядущее турне. У Сави же всё обстояло с точностью до наоборот. Он занимался поставками музыкального оборудования и мелкой продюсерской деятельностью. В тот год конкуренция на рынке, бившая все мыслимые рекорды, вынудила его взяться вдобавок и за организацию концертов. Так мы и познакомились. Он был звукорежиссёром на одном летнем фестивале, мы — хэдлайнерами. И уже сидя в чил-ауте после выступления перед холодильником до отвала набитым пивом, я предложил ему присоединиться к нам, в благодарность за отличную работу. Мы пожали руки, представившись. Его имя резануло по ушам и надолго впечаталось в память — Ксавьер Майер. Русый голубоглазый немец, получивший своё «испанское» имя из-за любви его матери к латинской культуре.

Слово за словом, и Сави рассказал о своём терпящем убытки магазине и, вероятно, неминуемо приближающемся закрытии. Огромная партия нового, ещё неизвестного в широких кругах, бренда, могла уйти с молотка за гроши. Сидеть сложа руки в ожидании дня банкротства было не лучшим вариантом. И единственное разумное решение казалось очевидным — в разы снизить стоимость и распродать весь товар в ближайший месяц, погасив ренту и не уйдя в колоссальный минус.