Атхарваведа (Шаунака)

В соответствии с индийской комментаторской традицией отдельные гимны АВ принято считать сопровождением к шраута-ритуалу, однако насколько эта связь между данными гимнами и шраута-ритуалом была естественной для периода АВ, а не привнесенной извне более поздними сутрами, сказать трудно. Нет сомнения в том, что ритуал жертвоприношения сомы и другие жертвенные обряды из области шраута были знакомы АВ. Так, по Вайтана-сутре, гимны АВ VI, 47-48 сопровождают три жертвенных возлияния сомы (savana) в ритуале агништома (agnistoma букв. «восхваление огня»), гимны V, 12 и 27 представляют собой апри (âprï) — литургические гимны, исполняемые при жертвоприношении животных[74]. Ритуальный характер имеет ряд гимнов книги VII: 28 — Иде (idä) — жертвенному возлиянию в ритуале парван, 29 — жертвенной утвари, 31 — на удачное умащение в ритуале годана, 77 — при подношении горячего молока (gharma) Ашвинам и др.

В АВ включены гимны, обращенные к различным богам и силам природы (к воде, огню, солнцу, луне, звездам, к дню и ночи и т.п.) за помощью и благословением. В комментаторской литературе их обычно соотносят с теми или иными обрядами из шраута-ритуала. Однако, по мнению исследователей, эту связь скорее всего надо считать вторичной, первоначально же данные гимны функционировали как заговоры на процветание.

То обстоятельство, что многие заговоры сопровождаются жертвенным возлиянием и молитвой (о чем неоднократно упоминается в самом тексте), никак не связывает их с традицией шраута.

Книги XIII—XVIII в АВ посвящены индивидуальным темам. Так их определяют по традиции, хотя в действительности не во всех книгах этот принцип выдержан последовательно.

Книга XIII, как уже говорилось, посвящена прославлению Красного Солнца — Рохиты и близка по содержанию, с одной стороны, царским заговорам, с другой — спекулятивным гимнам.

Книга XIV заключает в себе мантры, сопровождающие свадебный обряд. Значительная часть их заимствована из свадебного гимна РВ X, 85 (süryâ-sükta), но есть и немалое число вполне самостоятельных стихов. Деление этой книги на два гимна весьма условно. Стихи не дают представления о последовательности событий в свадебном обряде. По содержанию их можно разделить на две части. К одной относятся стихи, описывающие мифологический прообраз свадьбы — небесную свадьбу Сомы и дочери солнца Сурьи; к другой — стихи, а скорее заговоры, произносимые в связи с теми или иными событиями реального свадебного обряда (на счастливые приметы невесты, на ее доброжелательность к жениху и его родне, на удачное потомство, против недоброжелателей на свадьбе, против колдовства, заключенного в рубашке новобрачной, против демонов, владеющих невестой до свадьбы).

Книга XV, выдержанная в прозе брахманического типа, посвящена мистическому возвеличению вратьев[75]. В основе туманных религиозных и космогонических спекуляций этой книги лежит, согласно индийской традиции, Брахман, проявляющийся то в облике ведийского ученика — брахмачарина, то в различных ипостасях грозного Рудры, представляющих разные стороны света. Вратья изображается как космогоническая сила, движение которой вызвало к жизни богов и жертвоприношение, т.е. создало космос. С отдельными частями космоса идентифицируются вдохи и выдохи Вратьи числом семь. По своей тематике эта книга АВ перекликается с той частью СВ, в которой описаны обряды, сопровождающие вступление в брахманскую общину лиц из отдаленных арийских племен (так называемые vrätyastoma).

Книга XVI по содержанию распадается на две не связанные друг с другом части. Первая из них представляет собой собрание прозаических формул, сопровождающих ритуал восхваления вод. Вторая часть — это заговоры против дурных снов (также почти целиком прозаические).

Книга XVII состоит из одного гимна, посвященного восхвалению Солнца, которое отождествляется то с Индрой, то с Вишну (название этого гимна в туземном комментарии — visäsahi «преодолевающий»). В Каушика-сутре этот гимн трактуется как заговор на долгую жизнь ребенка.

Книга XVIII является собранием похоронных обрядов АВ. Частично стихи этой книги заимствованы из похоронных гимнов мандалы X в РВ, в значительной же степени они самостоятельны и даже свидетельствуют оригинальную традицию поминального обряда, не встречающуюся ни в одном ведийском тексте[76].