Атлантида

— Когда она займет свое место на стенде, я приглашу вас на открытие, согласны? — предложил Папаша и хлопнул Питта по плечу.

— С радостью примем приглашение.

— Кстати, это мне кое-что напомнило. Вы мне не скажете, кто тут командует? По пути от станции мы с ребятами нашли три замерзших тела примерно в полумиле от взлетной полосы. Похоже, эти люди пытались пройти защитный периметр, но не успели и замерзли. Надо бы доложить, чтобы их подобрали.

— Мужчина и две женщины? — невинным голосом уточнил Питт.

Папаша кивнул:

— Самое странное, что одеты они были скорее для пикника в Филадельфии, но никак не для путешествий по холодной Антарктиде.

— Некоторые люди не понимают всей опасности воздействия низких температур на здоровье.

Папаша поднят бровь, потом полез в карман, вытащил красный платок размером с половину походной палатки и шумно высморкался.

— Да, лучше, пожалуй, и не скажешь, — задумчиво протянул он.

То и дело на полосу садились самолеты, привозившие ученых и военных, потом взлетали, увозя раненых людей Клири и охранников в госпитали США. Стоит упомянуть, что субмарина «Таксон» прошла подо льдом в потайную гавань и встала у причала рядом со старыми немецкими лодками класса «U».

Капитан Ивен Каннингхем был похож на бантамского петуха — жилистый коротышка, у которого руки и ноги двигались как на шарнирах. У него было гладкое лицо с острым подбородком и тевтонские светло-голубые глаза, находящиеся постоянно в движении. Капитан представился полковнику Виттенбергу и генералу Биллу Гуэрро, присланному из Вашингтона, чтобы принять командование все усложняющейся операцией по исследованию всего, что им удавалось обнаружить. Каннингхем предоставил в его распоряжение себя, свой корабль и команду, как было приказано начальником штаба флота.

Виттенберг рассказал Каннингхему про Питта, и командир подлодки разыскал сотрудника НУМА. Подойдя, он представился.

— Мистер Питт, мы с вами разговаривали по радио, но лично не встречались. Я Ивен Каннингхем, командир «Таксона».

— Знакомство с вами — большая честь для меня, капитан. Только теперь я могу выразить вам свою благодарность за спасение «Полярной бури» и всех, кто на ней был.

— Просто повезло оказаться в нужное время в нужном месте, — широко улыбнулся Каннингхем. — Не каждый командир современной подлодки может похвастаться потопленной субмариной класса «U».

— Ни один, кроме тех, что сбежали из дома престарелых.

— Кстати, о лодках класса «U». Вы знаете, что тут их еще четыре стоят у причала?

Питт кивнул:

— Видел их сегодня утром. Вид такой, будто только что сошли со стапеля.

— Мои механики ходили их осматривать. На них произвело впечатление качество техники, созданной, когда их дедушки еще бегали в коротких штанишках.

— Для всех, кто родился позже восьмидесятого, Вторая мировая так же далека, как была Гражданская для наших родителей.

Взгляд Питта упал на выходящих из прилетевшего «Боинга-737» пассажиров, и он, извинившись перед Каннингхемом, поспешил к ним. Женщина в вязаной шапочке, из-под которой стекал водопад рыжих волос, остановилась и огляделась, потом посмотрела в сторону Питта, и лицо ее словно озарилось изнутри.

Питт пошел к ней, но его обогнал Джиордино. Он схватил Пэт О’Коннелл в могучие объятия, поднял ее так, будто она ничего не весила, и закружил вокруг себя. Потом они страстно поцеловались.

Питт, весьма заинтригованный, не отводил от них глаз. Когда Джиордино поставил Пэт на землю, она оглянулась и помахала рукой Питту. Он дружески поцеловал ее в щеку, отступил на шаг и спросил:

— Я что-то не врубился: вы мне голову морочите или впрямь друг к другу неравнодушны? Пэт весело рассмеялась:

— В Буэнос-Айресе мы с Алом поглядели друг другу в глаза, и с нами случилась потрясающая вещь.

— А именно? — сурово взглянул на напарника Питт.

— Мы влюбились друг в друга.

Теперь Питт выглядел уже не столько заинтригованным, сколько озадаченным.

— Это ты влюбился?

Джиордино пожал плечами и улыбнулся:

— Не могу объяснить. Такого со мной раньше не бывало.

— Значит, выходишь из игры?

— Мы с тобой, друг, через многое прошли вместе. Столько приключений было, что вспоминать замучаешься. Это чудо, что мы до сих пор живы, получив куда больше положенного синяков и шрамов, чтобы это доказать. Надо смотреть в глаза реальности. Мы не молодеем. У меня по утрам суставы поскрипывают. Пора подумать о том, чтобы остановиться. — Он осклабился. — И мнение мамы Джиордино тоже надо учесть.

— Так у тебя еще и мать есть? — поддразнила его Пэт.

— Вы с мамой отлично поладите, — авторитетно заявил Джиордино. — Мама говорила, что я не должен вечно оставаться холостяком, если хочу подарить ей маленьких Джиордино, чтобы было кому толстеть от ее знаменитой лазаньи.

— Тогда надо поспешить, — засмеялась Пэт. — В мои тридцать пять у меня не слишком много времени, чтобы создавать новое поколение.

— У вас есть Миган, — сказал Питт.

— Да, и она тоже обожает Ала.

Питт в недоумении затряс головой:

— Миган одобряет этого инопланетянина?

— А почему бы и нет? — спросила Пэт. — Ал спас ей жизнь, между прочим.