Атлантида, унесенная временем

После смерти Петра I командовал галерным флотом и был назначен комендантом Петербургского порта. В этом же году вдова императора Петра Великого, Екатерина I? произвела его в полные адмиралы и наградила орденом Александра Невского.

В музее города Перасты, как драгоценную реликвию, сохраняют адмиральский флаг русского флота, который был подарен императором Змаевичу. А рядом – шведский флаг с судна, взятого в плен галерами под командованием Матия Змаевича.

И другие граждане Перасты на службе России.

Матия Мелада, математик, строитель портов и причалов, участник создания русского флота.

Шиме Мазарович – посол России в Персии.

Три брата Ивеличей – Марко, Семион и Ивелия, генералы в русско-турецких войнах. Марко стал графом и сенатором, отличился в русско-турецких войнах 1768–1774 и 1787–1791 годов.

Сын Марко, Ивелич Петр – участник войн со Швецией (1808–1809). В 1812 году в звании генерал-майора командовал пехотной бригадой в армии Барклая-де-Толли. Ранен в Бородинской битве. Его портрет помещен в Эрмитаже в Галерее Славы среди 332 портретов героев Отечественной войны 1812 года.

Петр Смекия, капитан судна «Королевский лев», первым из жителей Адриатики вошел в 1740 году в Балтийское море и установил связь с его русскими портами…

…Марко предложил отведать кухню того времени, петровского, когда первые русские прибыли в Перасту. Стол был накрыт в комнате с низкими сводами и видом на проход в самый узкий пролив.

Подали квашеную капусту, рыбу холодного и горячего копчения, из овощей – помидоры и разные солености, что-то острое, но пряно приятное. И еще – холодный свекольник с большим куском телятины. Украшением стола стал деревянный полубочонок с квасом, который разливали деревянным расписным ковшом.

Марко обратил наше внимание на ковш, сказав:

– Это не ковш, а экспонат того времени…

В этот момент ковш находился в руках Ольги, и та чуть его не уронила, осторожно и демонстративно положила ковш на стол и прямо-таки по-детски спрятала руки за спину. Естественно, мы все от души и по-доброму посмеялись – и вместе с нами наша забавница Ольга.

Напитки, как мы подумали, – только старые, но оказалось, что старые бутылки, а в них молодое, годичной выдержки вино. Одна из бутылок похожа на экспонат – на ней виден был отлитый в стекле российский герб, двуглавый орел. Причем по форме, размеру и устройству для навинчивания пробки, все это походило на пивную бутылку, возможно, из ХIХ века.

Так оно и оказалось: будущие русские моряки обучались парусному делу, и в середине века в их руках были эти бутылки. Привозили их сюда и оставляли. Теперь это был экспонат.

Я обратил внимание на такую бутылку потому, что имел с ней дело в своем домашнем музее. Речь идет о пробке – она имеет резьбу не витую, а кольцевую и параллельную. Витков шесть. Тогда вопрос: из чего делали пробку? Сургуч? Дорого. Пробковое дерево – еще дороже.

И я, рассказав присутствующим о своем интересе к бутылке, спросил Марко:

– Сохранилась ли пробка?

Пока ходили за пробкой (а она, оказывается, нашлась!), я сказал, что она должна быть сделана из липы:

– Так я думаю. Ее легче всего распарить и насадить на горлышко…

Спорный вопрос разрешился именно в мою пользу – липу мы признали сами, а к концу трехдневного пребывания в бухте об этом факте нам сообщили специалисты из Перасты. …

Экспертом по блюдам выступила Ольга, точнее – с сомнением, что это все можно съесть.

– За один раз, конечно, – уточнила она.

А Марко с улыбкой подтвердил ее сомнения:

– Конечно, нет. Но… это образцы еды того времени… Чаще всего выбор был из этого богатства… Вот что было на столе всегда – это каши: пшенная, гречневая, перловая, ячневая… Такова была просьба молодых ребят из России… И их поговорка, «щи да каша – пища наша», бытует в нашей бухте по сей день… Кстати, каша с тех пор стала обязательной едой всех, кто пришел учиться в мореходную школу после русских ребят!

До вечера мы оставались одни в пустом здании школы. Каждому предоставили по комнатке размером по четыре квадратных метра – покрытый толстой дерюжкой с узорами топчан-диван с валиками, резной столик, полочки и в нише что-то вроде шкафчика для одежды. На стене – пара очень старых гравюр с парусниками. Пара тазиков для умывания и большой стеклянный кувшин для питьевой воды. И еще… ночной горшок под топчаном. Правда, в конце коридора нам показали гальюн вполне европейского типа.

В комнатах, по-морскому кубриках, мы обратили внимание на рисунки в простеньких рамках с одноцветной раскраской. Сюжеты были любопытными. Пояснение было интригующим, но, чтобы лучше понять особенности обучения и быта в мореходной школе, возвратимся к навигационным классам.

Взгляд в старину. Несколько столетий вырабатывалась в школе система обучения. И одним из основных занятий была навигационная практика в классах и в море. Еще в музее было обращено внимание на старые и относительно новые навигационные карты, испещренные линиями прокладки курсов.