Атланты небо уронят

Дождя дробный стук заставляет дрожать,

Словно тысячи стрел мне летят помешать,

Словно эхо стучит, а не сердце моё,

Словно нет волчьих стай, не хрипит воронье.

Словно я не одна, а есть сотня друзей,

Словно ночь не желает вновь смерти моей,

Словно я не боюсь выходить из игры,

Доски дома скрипят даже через ковры.

И назавтра я буду снова молчать,

И визиты в тот дом от близких скрывать,

А потом опять ночь, свист грозы и игра,

Мне бы снова дожить до рассвета утра.

Я не ставлю запятые…

Я не ставлю запятые,

Я не верю в зодиак -

Это просто откупные

Для предательства и драк.

Я до глупости безбожна

И до крайности верна,

Я, наверно, осторожна,

К тем, с кем жизнь меня свела

Я не знаю, что мне делать -

Впереди туман пути.

Мне до боли надоело

Выбирать куда идти.

"С этим справишься похуже,

В чем-то у тебя талант".

Я случайно безоружна

И пью антидепрессант.

Если сможешь, то отыщешь,

Если хочешь, то поймешь,

Если где-то будешь лишний,

То домой один уйдёшь.

Русалочка

Ну как ты могла, Ариэль,

Променять волшебный свой голос?

Променять просторы морей

На ступни, что так кололись?

На принца как могла променять

Свое детство, юность, свободу?

Как на право холод вдыхать

Променять могла тёплую воду?

Принц совсем не стоил тебя

Только в сказке вы поженились.

Ганс Христиан рассказал, жизнь губя,

Что счастье тебе лишь приснилось.

Воплощение детской мечты

Ты спасла и увидела в принце.

С душой святой простоты

Ты в него поспешила влюбиться.

Ты распалась пеной морской

И предательство въелось под кожу,

Конец у сказки любой

На жизнь совсем непохожий.

Перетерпевая жизнь

Нас закрутит хороводом -

В тусклом свете миражи,

Мы проводим год за годом,

Перетерпевая жизнь.

Слышен хохот из-за маски:

Нас хватают и ведут,

В быстром темпе дикой пляски

С рельс сойти нам не дадут.

И мы, видимо, из стали,

Раз ломаться не хотим.

Повторять мы не устанем:

Год пройдёт, мы полетим.

Солнце светит насмехаясь,

То вдруг полная луна,

Мы живём, в грехах не каясь,

Чашу черпая сполна.

По традиции, в итоге,

Проживаем день за днём,

Повторяя по дороге:

На том свете отдохнем.

Невзаимно

И уже ничего не изменишь…

Да и нужно ли что-то менять?

Никуда свои мысли не денешь,

Из себя не уйдёшь погулять.

Открываю серое утро

Над безмолвным простором тайги:

Как мне мыслить чувствами мудро?

Как избавиться мне от тоски?

Этот город – знаком через руку…

Как мне мысли крамольные скрыть?

Что мне делать? Меня звали другом,

Мне же выпала доля любить.

Давай-ка на су-е-фа

Давай-ка на су-е-фа:

Кто из нас сегодня панк?

Кеды, цепи, рукава -

Мы с тобой пойдём ва-банк.

"На нас пялятся, походу" -

Покажу ему язык,

Мы одни в толпе народа,

Но народ уже привык.

Не цепляются с проверкой,

Нас не тормозят ГАИ,

Если общество отвергло,

Сразу примут дикари.

Ревун

Меня зовёт из пучины маяк.

Я спала много лет, меня разбудили -

На дне, между старых коряг,

Останется след, темнеющий в иле.

Маяк зовёт меня вновь,

И я вторю ему, меня заставляют,

Вскипает застывшая кровь:

На меня эти звуки странно влияют.

Я будто очнувшийся монстр,

Дитя сталактитов и древних морей.

Я дрейфующий к берегу остров,

О который разбилось сто кораблей.

Миллионы писем на дне.

Ни одно из них не достигло той цели,

Никто не вернулся ко мне,

Хотя голос мой перекрыл рёв метели.

Я уснула очень давно,

А теперь я скитаюсь в неупокое

И слышу зов всё равно -

Мне кричит в пустоту существо неживое.

А второй позволяет любить

Кто-то ждёт только взгляда,

Кому-то опять всё равно,

Кто-то корчится в муках от яда,

Кто-то пьёт его, как вино.

Один ждёт нечаянной встречи,

Второй, столкнувшись, молчит.

Кто-то пишет заранее речи,

Кто-то в шутку всё говорит.

Нас чувства однажды погубят,

Но их тяжело запретить.

Из двоих один всегда любит,

А второй позволяет любить.

Я вижу в отражении того, кем я всегда боялась стать…

Я вижу в отражении того, кем я всегда боялась стать.

И проповеди поздно над моими непоступками читать.

А скоро будет лето, и опять я рада, это всё прошло.

На выбор мне дадут клыки… или белый саван и крыло.

Если будешь только добрым, то тебя не будут уважать,

Если станешь злым, то за плечами будут обсуждать.

Я балансирую на грани, цепляюсь за разбитые очки,

И пробивается чернильное сквозь розовые милые значки.

Я пропускаю темноту теорией про маленькое зло,

И белый цвет одежд мне сохранить, увы, не повезло,

А отражение моё смеётся над той бывшей чистотой:

Что было, то прошло, и зло в меня скребется на постой.

Я морщусь, не мигая, и опять смотрю в разбитое стекло.

"Три ночи" прорезает потускневшее от времени табло.

Уже не помню, почему я раньше так хотела быть другой,

Возможно, потому, что точка называлась болевой?

Возможно, потому, что раньше я не поднимала глаз,

Смеюсь над собственными глупыми проблемами сейчас.

И вижу отражение того, кем я тогда боялась стать,

Но от себя не скрыться и от себя, увы, не убежать.

Она все верно поняла…

Она все верно поняла,

Всю непростительную низость,

И взгляд свой молча подняла:

В глазах горел как пламень вызов.

К такому он был не готов:

Переменился, стушевался…

Острее ледяных штыков -