Атлас. Личная библиотека

Енох Арнольд Беннетт (1867–1931) считался учеником Флобера, однако зачастую он, верный наследник Диккенса, был не настолько суров и более приятен. Беннетт подарил нам три больших романа, ныне вошедшие в разряд классики: «Повесть старых жен» (1908), «Клеэхенгер» (1910) и «Райсимен-Степс» (1923) – это истинные шедевры, волнующие и захватывающие читателя. В своей «Истории английской литературы», на редкость скупой на похвалы, Джордж Сэмпсон объявляет его гениальным, но такой эпитет предполагает надрыв, взлеты и падения, совершенно несвойственные Беннетту и его спокойному стилю, незаметному, точно стекло. В отличие от своего близкого друга Г. Дж. Уэллса, Беннетт никогда не допускал, чтобы его пристрастия как-то влияли на его творчество.

Роман «Заживо погребенный» написан в 1908 году. Его герой, Прайам Фарл, отправивший на ежегодную выставку Королевской академии портрет полицейского, а на следующий год – пейзаж с пингвином, – человек застенчивый; весь сюжет со всем его блеском и тенями возникает из одного-единственного проявления робости. Критики утверждают, что «Заживо погребенный» – это лучшая комедия положений Арнольда Беннетта, однако это абстрактное определение, пускай и неоспоримое, ничего нам не скажет о множестве удачных находок и сюрпризов, поджидающих нас в этой книге.

Арнольд Беннетт был в числе первых, кто признал Уильяма Батлера Йейтса. Он писал: «Йейтс – один из величайших поэтов нашей эпохи, потому что это известно нам, полудюжине его читателей».

Клавдий Элиан «История животных»

Перевод Б. Дубина

Вопреки названию, которое можно было бы присвоить этой книге, «De natura animalium»[52], мало кто до такой степени непохож на зоолога в нынешнем смысле этого термина, как ее автор Клавдий Элиан. Его совершенно не интересуют роды, подразделяющиеся на виды, анатомия животных или их подробное описание. В послесловии он ставит себе в заслугу любовь к знанию, но во втором веке нашей эры это слово включало в себя все сущее, а также все воображаемое или придуманное по его поводу. Разнородный трактат Элиана полон отступлений. Его беспорядок – намеренный. Избегая монотонности и скуки, автор предпочел перемешать различные темы и предложить читателям «что-то вроде цветущего луга». Его занимают обычаи животного мира и моральные качества, примером которых эти обычаи выступают.

Клавдий Элиан воплотил в своей книге лучшую из разновидностей романа – эллинистический роман. Он никогда не покидал пределов Италии, но ни строки не написал по-латыни. Для него авторитетны только греки: напрасно читатель будет искать в книге имя Плиния, учитывая ее предмет, казалось бы, обязательное. Сегодня, через столько веков, этот трактат уже ни за что не отвечает, но способен подарить многое. Клавдий Элиан снискал официальное звание софиста, то есть ритора, имеющего право преподавать риторику и пользоваться ею. О событиях, соткавших узор его биографии, ничего не известно; нам остался лишь его ровный голос, пересказывающий сны.

Торстейн Веблен «Теория праздного класса»

Перевод Б. Ковалева

Когда несколько лет тому назад мне дали почитать эту книгу, я подумал, что она сатирическая. Только потом я узнал, что это первая работа блестящего социолога. Впрочем, достаточно лишь внимательно присмотреться к обществу, чтобы понять, что оно отнюдь не утопично, а его беспристрастное описание рискует оказаться на грани сатиры. В этой книге, датируемой 1899 годом, Веблен очерчивает и определяет праздный класс, чья странная обязанность – неистово тратить деньги. Так, представители этого класса живут в некоем районе только потому, что он известен своей дороговизной. Либерман или Пикассо просили большие суммы за свои картины не из жажды наживы, но ради того, чтобы не разочаровывать покупателей, целью которых было показать, что они могут позволить себе холст с подписью мастера. Согласно Веблену, рост популярности гольфа связан с тем, что для этой игры требуется много земли. Он ошибочно утверждает, что изучение латыни и греческого основано на том факте, что оба языка бесполезны. Если у главы семьи нет времени на безудержные траты, то жена или дети тратят вместо него, так что периодические капризы моды влияют и на фасоны ливрей.

Веблен задумал и написал эту книгу в Соединенных Штатах. Однако среди нас, аргентинцев, феномен праздного класса носит более серьезный характер. Каждый аргентинец (кроме тех, кто на самом деле гол как сокол) претендует на принадлежность к этому классу. В детстве я знал семьи, которые жаркими месяцами безвылазно сидели в своих домах, чтобы все вокруг думали, что хозяева проводят лето на каком-то неведомом ранчо или в Монтевидео. Как-то раз одна сеньора призналась мне, что намерена украсить свой холл подписанной картиной – разумеется, не из любви к каллиграфии.