Атлас счастья. Уникальные рецепты счастья со всего света

Расскажу немного подробнее для тех, кто не интересуется спортом. Я, например, не понимаю, зачем гоняться за мячиком. Роджер Федерер – истинный джентльмен. У него отличные волосы, замечательный вкус в одежде, а еще он рыцарски ведет себя на корте. Никогда не обижается на судейство и полностью лишен мачизма, который выказывают все остальные игроки. У него прекрасные манеры. Работавший с ним звукорежиссер рассказал мне, что Федерер пожал всем руки, не отводил глаза и поблагодарил всю команду после съемки. (Редкое поведение!) Мой шпион заявляет, что на Федерере были отличные вещи и он прекрасно пах. Все люди, хоть раз пересекавшиеся с ним, говорят, что он воспитан, вежлив и профессионален. (Ну и, видимо, пользуется прекрасным одеколоном.) Швейцарцы в целом избегают эмоциональности и драмы, поддерживая целостный образ. Диккон пишет, что они вежливы и не привлекают к себе внимания. «На улице может быть минус семнадцать, но швейцарец скажет, что слегка похолодало, – или вообще не обратит на это внимания». Оборотная сторона медали – излишняя сдержанность. «Раньше у меня был свой книжный, и я ни от кого не мог добиться списка достижений, когда приходило время оценки персонала». Все правильно, федереризм предполагает скромность.

Долгое время Федерер играл без подсказок тренера и все равно выигрывал турниры Большого шлема. Его бывший тренер Пол Аннаконе заявил, что расставание с Федерером никак не повлияет на его игру, потому что «величие невозможно остановить». Все так и вышло.

Федереризм подразумевает контроль, и швейцарцы обожают контролировать все. Швейцария ближе других стран подобралась к истинной демократии. Обычные люди могут предлагать поправки к конституции. По запросу каждый новый закон может подвергнуться испытанию референдумом. Правительство состоит из четырех партий, но политики не могут что-либо изменить без согласия общества. Каждый кантон имеет относительную автономность. «Британский референдум по поводу выхода из ЕС нельзя было бы собрать по просьбе одного швейцарца, – уточняет Диккон. – Сначала они провели бы голосование по поводу необходимости референдума и сверились с результатами». Принцип прямой демократии означает, что правительство и парламент принимают лишь восемьдесят процентов решений и каждый гражданин вовлечен в политический процесс. Иногда ситуация накаляется. Диккон рассказывает, что они голосуют каждые три месяца по ряду вопросов. Например, сейчас обсуждается, нужен ли трамвай в Берне. «Даже в офисе право голоса есть у каждого. На принятие решений уходит до трех часов. Однако право выбора делает швейцарцев счастливыми». Экономист Бруно Фрей исследовал связь между демократией и счастьем и выяснил, что жители регионов, где референдумы проводятся чаще, счастливее и увереннее в себе. Они чувствуют свою значимость. В Швейцарии есть клиника Dignitas, позволяющая пациентам совершить ассистированный суицид. Что это, как не проявление высшей формы демократии? (Понимаю, вопрос спорный.)

Еще в Швейцарии выпускается шоколад, известный по всему миру. Многие говорят, что содержащийся в нем триптофан провоцирует выброс серотонина, поэтому в Швейцарии все счастливы. Даже элита спорта ест шоколад. На прошлом Открытом чемпионате Австралии по теннису Федерер сказал журналисту: «Я люблю шоколад, люблю угощения, мне не стыдно». Впрочем, ученые признают, что придется съесть несколько килограммов шоколада, чтобы поднять настроение. Большей частью швейцарский шоколад вообще идет на экспорт.

Но вернемся к Федереру. Ему было тридцать пять лет, когда он принялся оттачивать свою технику. К тому времени Федерер уже выиграл кучу турниров Большого шлема, но решил не останавливаться на достигнутом. Он даже сказал знаменитую фразу: «Без труда ничего не получится, перестаньте его избегать». Хотите еще немного мудрости? «Иногда жертвуешь чем-то, тратишь последние силы, и кажется, что все напрасно. Однако если все сделал правильно, награда тебя найдет». И еще одна: «Если вы в чем-то хороши, поставьте это во главу угла». Федерер отказывается почивать на лаврах, ему чуждо самодовольство. Швейцарцы готовы к любому повороту событий. У них отличные складные ножи. А еще все здоровое мужское население служит в армии и регулярно поднимается по тревоге, даже несмотря на нейтралитет Швейцарии и отсутствие войн с 1847 года. Федереризм – это еще и точность. Возьмите, к примеру, швейцарские часы, стандарт для всего мира. В Швейцарии чистый воздух и безукоризненные улицы. А еще пунктуальные люди. «Это не клише, – объясняет Диккон. – В Великобритании считается нормальным, если поезд опаздывает на десять минут, в Швейцарии этот срок составляет три минуты. И в восьмидесяти восьми процентах случаев они приезжают точно по графику». Если ты швейцарец (или Роджер Федерер), ты метишь высоко.