Атомная бомба

Каждый раз, когда в ходе проведения выборочного контроля ядерных боеприпасов обнаруживались продукты коррозии, вставали три очень непростых вопроса — как это повлияет на работоспособность боеприпаса, кто виноват и что теперь делать? Комиссия должна была дать заключение о боеготовности данного типа ядерных боеприпасов. При анализе причин, приведших к коррозии деталей из урана или плутония, приходилось неоднократно обращаться к конструкторам-разработчикам, чтобы разобраться в особенностях конструкции данного боеприпаса и выяснить состав и свойства новых материалов, введенных в конструкцию. Практика обращения с делящимися материалами потребовала, чтобы все решения о применении новых материалов или внесении изменений в технологические операции принимали конструкторы и технологи по согласованию с коррозионистами НИИ-9. Постепенно совместными усилиями была обеспечена защита от коррозии деталей из урана и плутония при их изготовлении, хранении и во время боевого дежурства. Так были решены коррозионные проблемы для ядерных боеприпасов первых поколений».

До сегодняшнего дня коррозия цепко держит в своих лапах ученых и специалистов, не давая им ни минуты покоя. Надо хранить ядерный запас страны, оценивать его состояние, следить за его надежностью. Казалось бы, все уже известно о плутонии, об уране, о других делящихся материалах, известно и о том, как их защищать, но коррозия постоянно продолжает атаковать их с новых, неведомых сторон. Коррозия — это главный террорист в атомной промышленности. Вот почему, попадая в «Плутониевый институт», специалисты из США в первую очередь интересуются, как здесь ученые защищаются от коррозии. Что греха таить, далеко не все можно рассказывать коллегам из-за океана — даже спустя полвека некоторые секреты «Атомного проекта» остаются такими же важными, как и тогда…

Легенды и правда о плутонии

Легенд об этом странном, таинственном, необычном и очень страшном материале огромное количество. И это объяснимо: чем загадочней что-то, тем привлекательней для воображения…

Легенд много, но правда всегда одна. Мне удалось встретиться с человеком, который не только все знает о появлении первого плутония в нашей стране (того самого, который сработал в первой атомной бомбе в августе 1949-го), но и всю жизнь занимался этим удивительным, поражающим воображение материалом, которого не существовало на Земле и который был создан сначала в физических лабораториях США, а потом и СССР.

Профессор, доктор технических наук Николай Иванович Иванов работает в Институте неорганических материалов имени академика Бочвара, известном в научных кругах как «Плутониевый институт». Название, конечно же, неофициальное, но тем не менее суть оно отражает, хотя в «НИИ-9» занимаются не только плутонием, но и ураном, и всеми остальными материалами, которые имеют хотя бы отдаленное отношение к атомной проблеме. Но с профессором Ивановым мы говорили только о плутонии.

Я спросил его:

— Легенд много, и насколько они верны?

— Их объединяет общая ошибка. Обычно представляется так: два полушария соединяются, и происходит взрыв. Так принцип действия атомной бомбы объясняют не только в романах и фильмах, но и даже в учебниках. Однако это не имеет никакого отношения к заряду из плутония. Он не соединяется из «половинок», а «обжимается». В конструкции используется обычная взрывчатка, которая концентрированно — и этом самая большая сложность! — подходит к шару из плутония и сжимает его. Причем шаровая форма должна сохраняться до сверхкритического состояния.

— А уран, значит, из половинок?

— Это было раньше, на заре атомного века, а сейчас схема подрыва более эффективная…

— И все-таки весть о плутонии пришла к нам из Америки?