Атомные агенты Кремля

Этапной можно считать информацию разведки о плутонии. 22 марта 1943 года И.В. Курчатов писал, что в нашей стране собственных работ по изучению плутония не проводилось… Поэтому информация о работе с этим элементом имеет весьма важное значение. В июне того же года он указывал на получение от разведки подробных сведений о физических свойствах плутония, характере деления ядер его атомов, периоде полураспада, энергии вторичных нейтронов, сечении деления медленными нейтронами и др.

Химия и металлургия урана-235 и плутония тоже представляли у нас недостаточно изученную проблему, и, когда с помощью информации разведки были разработаны отечественные процессы, ее работа получила одобрительную оценку члена-корреспондента АН СССР Б.А. Никитина: «наши лабораторные исследования проводились с учетом всех сведений, которые мы получали… В общем, эти сведения сильно сократили объем наших работ. Во многих случаях вместо специальных исследований нам было достаточно их повторить… Эти материалы представляют интерес для научных работников, технологов и конструкторов».

В апреле 1945 года стали поступать сведения о формировании кригмассы атомного заряда бомбы методом имплозии, и в своем отзыве о них И.В. Курчатов отмечал, что «работу над этим методом еще только начинаем… ввиду того, что исследования у нас еще не продвинулись, в информации содержится ценный материал».

Многие частные отзывы И В. Курчатова уже публиковались, и поэтому представляет интерес оценка его заместителя В.В. Гончарова, которая состояла в том, что» вклад разведки неоспорим, многих тупиков и ошибок удалось избежать». Академик А.Ф. Иоффе считал, что «информация на много месяцев сокращала объем работ и облегчала выбор направлений, освобождала от длительных поисков. Я не встречал ни одного ложного указания». Не надо говорить, как воодушевляли нас такие отзывы, мы видели, что рискуем не зря ради решения такой важной задачи, как создание отечественного атомного оружия вместе с нашими учеными коллегами.

Думая об обеспечении страны атомным оружием, разведка понимала, что для этого требовалось не только разработка конструкции самой бомбы, но и создание принципиально нового и необычного оборудования, сложных технологических процессов, специальных материалов с уникальными свойствами, которые были необходимы для промышленного производства урана-235 и плутония. США довелось пройти по этому неизведанному пути, опираясь на свой, более высокий, чем у СССР, промышленный потенциал.

Решать те же задачи в СССР в условиях войны с Германией и более скромных возможностей было бы неизмеримо труднее, если бы в предвоенные годы ядерная физика в нашей стране не достигла существенных высот в своем развитии и если бы не существовала перспектива пользоваться плодами англо-американского опыта с помощью научно-технической разведки.

Поэтому главной целью НТР было освещать для наших ученых оперативней и как можно подробней англо-американский путь к атомному оружию. Диапазон ее интересов был достаточно широк, ибо речь шла, ко всему прочему, о становлении у нас дотоле не существовавшей и принципиально новой атомной промышленности. Начиная с 1941 года, когда НТР приступила к проникновению в атомные секреты, и по 1945 год, год испытания первой американской атомной бомбы, в США и Англии было добыто около десятка тысяч листов секретнейшей документальной информации, которая полностью шла в дело, охватывала широкий круг теоретических и технических проблем создания атомного оружия, содействовала решению этой сложной научной и инженерной задачи, а также прогрессу ядерной физики и становлению атомной промышленности.

Успех решения всех этих задач находился в прямой зависимости не только от расчетливости и умелости проведения разведывательных операций, но и от способности научно-технической разведки оставить специальные службы разведываемых стран в полном неведении относительно источников информации. А это были непосредственные участники исследований и разработок, связанных с созданием атомного оружия, хорошо проверенные и обученные методам разведывательной деятельности, пользовавшиеся доверием разведки и точно осведомленные о состоянии и реальных путях решения связанных с атомным оружием проблем. Только при этих условиях можно было обеспечить тайну разведывательных операций, а также получение достоверной, подлинной информации.

Все, что было передано ими, не перечислить, но на нескольких примерах можно показать очевидную полезность информации, добывавшей НТР.