Атомные агенты Кремля

Можно назвать методику определения критической массы ядерного заряда, данные об инициаторе цепной реакции в плутониевом заряде атомной бомбы, расчеты, схему и описание американской атомной бомбы, испытанной в 1945 году, далее можно назвать подробные данные о конструктивных особенностях газодиффузионного каскада для производства урана-235, включая чертежи секции этой промышленной установки, образцы и технологию изготовления мембран, информацию о ядерном реакторе тепловой мощностью 100 тыс. кВт для производства 100 граммов плутония в сутки, отчет об изучении спектра вторичных нейтронов и определении коэффициента их размножения в массе чистого металлического урана, уточненные константы ядерных реакций, нормы допустимого радиоактивного облучения, поведение масс меньше критических, изготовление урановых стержней в защитных оболочках, технологию извлечения урана из руды, которая была признана столь уникальной, что в течение года был построен специальный завод для ее применения. В апреле 1945 года была получена подробная информация о конструкции американского опытного реактора Ферми, которая, как я полагаю, могла послужить прототипом реактора, заработавшего в Лаборатории № 2 в августе 1946 года.

Если подойти к пределу откровенности НТР, то можно сказать, что в пятидесятые годы, например, были добыты подробные сведения о мощных энергетических реакторах и реакторах для подводных лодок. Поскольку в эти годы главными видами СНВ стали МБР с ядерными боеголовками, у НТР появился интерес к информации по таким, например, проблемам, как удешевление производства расщепляющих материалов, уменьшение габаритов и массы ядерных боеприпасов при заданной мощности, повышение КПД ядерной реакции в зарядах боеголовок и т. д.

Из этого, далеко не полного перечня видно, каким широким был охват разведкой теоретических и технических проблем создания атомного оружия и каким был вклад разведки в решение этой сложной научной и инженерной задачи нашими учеными и производственниками.

Успехи НТР объяснялись тем, что она опиралась не только на Клауса Фукса, но и на созданные в США и Англии агентурные позиции, расположенные в важных исследовательских центрах этих стран. Эти позиции надо было сохранять в полной неприкосновенности, а для этого тщательно конспирировать не только свою деятельность, но и не допустить огласки того, ведутся ли и где именно отечественные работы по созданию собственного атомного оружия. С этой целью знать об источнике информации позволялось только резиденту и разведчику, руководившему деятельностью этого источника, а в центральном аппарате — начальнику НТР и его доверенному помощнику по атомной проблематике. Вся поступавшая из резидентур информация передавалась лично И.В. Курчатову и в его интерпретации доводилась им до своих избранных сподвижников. В результате получаемая ими информация теряла свой разведывательный облик и, по свидетельству Игоря Васильевича, воспринималась как сведения, вероятно поступавшие из других отечественных секретных центров. Такая естественная маскировка соответствовала интересам разведки, ибо обеспечивала безопасность в такой чувствительной сфере, как применение ядерной физики для военных целей. Такое положение существовало до создания в 1945 году Специального комитета Совета Министров СССР по Проблеме № 1, после чего круг адресатов расширился.

29 августа 1949 года желанным успехом завершилось испытание первого образца отечественной атомной бомбы. Вся страна приветствовала это выдающееся достижение своих ученых, конструкторов, инженеров и рабочих. После испытания в США в июле 1945 года атомной бомбы была поставлена задача сделать свою бомбу как можно скорее. Появление у Советского Союза атомного оружия значительно раньше срока, отведенного нам западными политиками для ее создания, кардинально усилило оборонительный потенциал страны и повело к образованию паритета атомных вооружений. Изготовление атомной бомбы имело также научно-техническое значение с точки зрения развития ядерной физики и зарождения атомной промышленности.

Реально расценивая свой вклад в создание отечественного атомного оружия, научно-техническая разведка никогда не противопоставляла себя отечественным физикам, конструкторам и производственникам, ибо не занималась расчетами, экспериментами, конструированием его образцов, а говорила лишь о полезности и важности добываемой информации для своих ученых коллег. Разведка отдавала себе отчет и в том, что ее информация предназначалась не для механического копирования, и в тех условиях, в которых она добывалась, могло случиться, что она была неполной, не представляла новизны для наших физиков и даже отражала ошибочные поиски их иностранных коллег. Однако ее достоинством являлось то, что она всегда отражала достигнутый в США и Англии уровень теоретических и прикладных исследований в данный момент времени, была свободна от преднамеренной дезинформации.