Атомный перебежчик

– В этом нет ничего особенного, ведь мы же ждали именно английского разведчика. О нем шла речь по связи, которую вы получили. Капитан Гилберт в Управлении специальных операций специализируется на диверсиях. Знакомая личность. Каково задание, какой помощи он ждал от вас?

– Увы, он не сказал, в чем суть задания. Ему нужна была только помощь в получении сведений от синоптиков, о прогнозе погоды на дату, которую он назовет позже. Никаких подробностей. Когда я попытался осторожно узнать, какого рода операция предстоит, он мой интерес сразу уловил и сделал замечание, что это нарушение конспирации. Так что ни даты, ни сути диверсии, ни объекта он не назвал.

– Хорошо, я обеспечу вас любыми сведениями. Держите связь с англичанином и вовремя поставьте меня в известность, если появится хоть какая-то конкретика. Значит, им нужны метеорологические сведения… – Собеседник бросил в воду окурок, постоял немного и снова полез за сигаретной пачкой в карман. – Зачем? Метеоусловия важны для чего? Для авиации и флота. Что они намерены делать? Если для них играет роль волнение на море, то это высадка на берег с малого судна типа катера или лодки. Линкору или фрегату волнения не страшны. Что еще? Авиационный налет? Да, важно знать погодные условия, потому что боковой ветер может существенно отклонить выход на цель. Да и встречный или попутный изменят скорость самолета, а значит, возможны ошибки штурмана при оценке расчетного времени выхода на цель. Да еще при низкой облачности, да еще во время тумана. Да и барические высотомеры могут подвести, когда неожиданно под крылом самолета вместо водной поверхности появятся скалы и перепад высот составит более тысячи метров. Только визуальный контроль, только учет ориентиров.

– Возможно, – пожал плечами Андресен.

– Хорошо. – Собеседник похлопал Нута по плечу. – Главное, поддерживайте контакт. Любую помощь мы вам окажем. Нам эта связь очень важна.

Шелестов и Сосновский сидели над картами и аэрофотоснимками северо-западного побережья Норвегии. Сейчас, при большом увеличении, оба ощутили, какой сложной будет их высадка. Пройти между островами и островками в начале фьорда, углубиться дальше и найти место, которое им подходит. Вот оно на карте, но как не пройти мимо него? Ведь высадка будет осуществляться в условиях плохой погоды, плотного тумана. Для этого специалисты следят за метеосводками.

– Около двенадцати километров по прямой. – Максим провел колесиком курвиметра по карте. – Даже при слабом волнении и тумане это проблема. Не моряки мы с тобой, Миша.

– Мне кажется, мы сносно научились спускать надувную лодку на воду. Подводники придержат ее, пока мы садимся, а там…

– А там неизвестность, – продолжил Максим мысль Сосновского.

– Не любишь воду? – усмехнулся напарник. – Я тоже не очень. Тем более ледяную, да еще у вражеских берегов.

– Тут дело даже не в том – вода или суша. Настораживает, что ты не полностью контролируешь ситуацию. На земле можно убежать, зарыться в землю. А на воде…

– А на воде можно нырнуть, – засмеялся Михаил.

– Это точно, – мрачно кивнул Шелестов, – это нам в два счета могут обеспечить, как только заметят с берега или с патрульного катера. Ладно, давай делом заниматься. Значит, так, обороты выставлены, скорость десять километров в час. Смотрим на компас и на секундомер. Пятьдесят две минуты слева остров, расстояние двести пятьдесят, поворот двадцать восемь градусов вправо. Восемнадцать минут, и остров справа. Расстояние сто восемьдесят. Поворот влево пятнадцать градусов и сброс скорости на отметку «два».

Буторин с Коганом в другой комнате изучали участок в Заполярье, где им предстояло переходить линию фронта. Самым сложным будет, скорее всего, не это. Перейти передовую под прикрытием огня, когда врага отвлекут, – не самое сложное. А вот отмахать потом на лыжах 80 км, дождаться связного от партизан, если он прибудет на место встречи вовремя, а потом… Что будет потом, волновало уже меньше. Партизаны помогут и с теплом, и с пищей, но надо как-то выдержать переход до встречи с ними. По незнакомым местам, зимой, под постоянной угрозой столкновения с фашистами – это не так легко, как кажется.

– Ты сколько раз переходил линию фронта? – спросил Коган. – Ну, кроме того нашего вояжа в Новороссийск.

– Четыре раза, – вздохнул Буторин. – Два раза как раз зимой. И воспоминания, Боря, не из самых лучших.

– Как ты считаешь, – Коган потыкал пальцем в карту, – у нас шансы есть? С чего это они вздумали двоих морем переправлять, а двоих по суше? Не проще ли всем вместе с подводной лодки и по воде к берегу. Что там, немецких кораблей так много, что не прорваться морем?

– Есть старая поговорка, Боря, – усмехнулся Виктор. – Нельзя класть все яйца в одну корзину. Понимаешь, о чем я?