Атради (СИ)

— Без них, наверное, нигде не обходится, в скольких мирах наследили, — Алэй вздохнул. — Когда— это легко. Давно. Очень. Чуть больше тридцати тысяч лет назад. Я понял, тебе плевать на историю атради, но вы и они в прошлом— один народ, который жил на этой планете. Сферу установили не атради, а из-за них. Тогда существовало некое содружество. Роми рассказывала, что в него входили весьма могущественные цивилизации и несколько десятков попроще. Они… Хотя вот это, наверное, действительно неважно, кто они и откуда, большинства из них больше не существует. Доа тоже были частью содружества и были обязаны подчиняться общим законам, но твои предки нарушили один из основных, запрещавший генетические эксперименты, которые могли привести к бессмертию. Древние доа, грубо говоря, наплевали на запреты и последствия. Итог, — Алэй кивнул за спину. — Ну и мы.

— Погоди, — Адан изумлённо уставился на него. — То есть теоретически Роми может быть моей прапрапрабабкой, что ли?

— Конкретно Роми— нет, у неё никогда не было детей. Но в принципе ты всё верно понял. Истинные атради— это твои пра-пра-пра кто-то там в энной степени.

— Охренеть, — хмыкнул он, почти физически ощущая, как удивление сменяется чем-то сродни отчаянному пофигизму. Видимо, только так мозг мог здраво воспринимать полученную информацию. — Роми говорила, что не помнит своего прошлого. Так что, может, когда-то давно у неё были муж, семья, дети. А я… Нет, охренеть, конечно.

Алэй рассмеялся.

— Когда всё грохнулось к чертям, ей было двадцать пять лунных лет. Её мать была среди тех, кто проводил эксперимент, кто разбирался как, что, когда, с кем… Роми с детства знала, что с ней будет дальше, так что серьёзные отношения исключались, как и потомство. Привести с собой в программу ещё и мужа с детьми было невозможно. — Алэй замолчал, встретился с Аданом взглядом. — Теперь она всё помнит.

— Что значит «теперь помнит»?

— Вот уже два месяца, как вспомнила. Она нашла капсулы памяти. Та пещера, в которую вы с ней угодили… — он помолчал. — Наверное, и тут стоит начать с самого начала. Атради пережили трансформацию дважды. Первый раз, когда в ходе эксперимента превратились из обычных доа в бессмертных и стали доани, второй— когда нашли выход из «клетки», куда их заперло Содружество. Одним из обязательных условий процесса было полное очищение сознания с помощью Плеши. Они обнулили себя, изъяли собственные личности, оставили только набор базовых способностей, чтобы, проснувшись уже после трансформации, суметь вернуть себе память, которую загрузили в специальные капсулы. Но что-то пошло не так. То ли очнулись не там, то ли очистили себя недостаточно, то ли ещё что. Теперь, благодаря вам, у них появился шанс стать собой.

— Собой? — тупо переспросил Адан, чувствуя, что пофигизм сдаёт позиции, радушно предлагая разуму осмыслить услышанное. — Это как?

— Прости, плохо выразился. Я имел в виду восстановить собственные воспоминания.

— За все тридцать тысяч лет?!

— Нет. Всего за три тысячи. Или чуть больше. Ровно столько, сколько они прожили в изгнании, пока не нашли выход. Плюс то, что было до. В случае Роми— двадцать пять лет жизни, как доа. Три тысячи— как доани. То, что происходило последние двадцать семь тысяч лет, осталось в её памяти прежним. Может быть, чуть померкло, потому что первая жизнь теперь кажется ей ближе, ярче. Накладывается, затмевает многое. Но не всё, конечно. Я понимаю, звучит странно, — Алэй помолчал. — У неё всё время болит голова, и я не знаю, как ей помочь.

— Обычные таблетки, надо думать, в таких случаях не помогают. — Адан задумчиво покусал нижнюю губу. — Я бы порекомендовал Миру. Ты лучше меня знаешь об её способностях.

— Если забыть о том, что я понятия не имею, где она, то, скажем так, мой небогатый опыт общения с ней весьма неоднозначен. Насколько я знаю, она хотела меня убить. Правда, вышло совсем наоборот.

— Ллэр мог бы устроить вам безопасный сеанс, — улыбнулся Адан.

Алэй вдруг стянул ботинки, встал. Подошёл к самой кромке воды. Поднял с песка несколько камней. Замахнулся. Куда улетел камень, темнота увидеть не позволила, только звук сообщил о том, что прежде чем нырнуть в воду, он как минимум раз десять прошлёпал по волнам.

— Я не знаю, где Ллэр.

— Если ты смог найти меня, уверен, обнаружить собственного сына— не проблема.

Глава 24. Сила ревности

Роми остановилась у двери, попыталась унять дрожь.

В первый раз перед истинными она тоже была одна. Те, кто должен был принимать решения, кто должен был заботиться и искать выход, кто прожил столько, сколько существовали атради, кто столько забыл — не хотели ей верить.

Даже когда в Тмиоре пошёл дождь, впервые за многие тысячи лет, а может быть, вообще, впервые, они ей не поверили. Роми видела, как они были напуганы, хотя ни за что не признавали этого. Как цеплялись за прошлое, которое на самом деле лишь кроха в море их жизней, и как отказывались делать шаг вперёд.