Атропин

— Спасибо, — давясь хохотом, крикнул ему Уоррен. — Угощение или жизнь?

— Угощение.

Уоррен перебросил ему в руки через забор конфету.

— Хороший выбор! Счастливого Хэллоуина!

Безмозглый Головастик сунул в рот леденец и даже не поблагодарил, но Уоррену этого было и не надо. Поистине, судьба дарила ему сегодня один подарок за другим.

Глава 4. Вечеринка

Швырнув сигареты и зажигалку на крайний к двери стеллаж, Гейл снова взялся за работу и некоторое время честно старался не обращать внимания, что приложенные усилия выглядят каплей в море. Главное — шевелиться, другого способа согреться тут не было. Хэллоуин приближался, температура падала, и придуманное Полипом наказание явно было местью за загубленный когда-то спектакль, который пошел наперекосяк усилиями Гейла. Полип любил говорить, что месть — это блюдо, которое подают холодным, в данном случае смысл поговорки был буквальным.

— Стихоплет дешевый, — громко сказал Гейл невидимому Полипу. — Выскочка.

Голос его прозвучал не сердито, а обиженно, но заметить это было некому, коробки были молчаливыми слушателями. Через некоторое время он был вынужден прерваться — руки и ноги ощутимо сводило от напряжения. Он раскидал по стеллажам не меньше пары тонн, и тело требовало отдыха. Но стоило остановиться, и пот на теле неотвратимо начинал леденеть.

Гейл натянул на себя куртку, шапку и варежки, взял пакет с сухим пайком и поискал глазами укрытие. Полип говорил что-то о бельевой в торце склада, и Гейл нашел указанную кладовку. Маленькая по сравнению с остальным помещением комнатушка была почти до потолка завалена упаковками с формой, куртками и футболками. Окон в бельевой не было, зато дверь плотно закрывалась, а спрессованная одежда была хорошим утеплителем. Гейл на пробу плюхнулся спиной на кучу — мягко. Несколько минут он просто наслаждался покоем и жевал рогалик, но скоро лежать в гробовой тишине стало скучно.

Он посмотрел на часы — вечеринка уже началась, а у него из всех хэллоуинских радостей только сухая булка и подаренная случайным прохожим конфета. Это справедливо или нет? А раз это несправедливо, то почему бы ему не устроить себе собственную небольшую вечеринку?

Идея показалась стоящей. Диван у него есть, еда… Он заглянул в пакет — безалкогольная вечеринка лучше никакой. Очень кстати пришелся бы и пад, но подлый Полип первым делом забрал у него устройство под тем предлогом, что развлекаться арестованным не положено. Таким образом, Гейл остался не только без своей коллекции фильмов, но и без связи с Тедом, которого втайне рассчитывал попросить в перерыве между выступлениями притащить пива и бутербродов. Без подсказки в дебрях ангаров его не найдет даже Шерлок Холмс.

Гейл немного подумал и развернул выданную Полипом бумагу — не может быть, чтобы на складе не нашлось ничего, что скрасило бы ему самую холодную ночь в году. Он дошел до раздела «аппаратура» и на одной из секций обнаружил пометку «УКВ-радиостанции». Совершив вылазку к указанному месту, он вытащил одну из них, повесил себе на плечо и вернулся в бельевую. Где-то вдалеке взлетела и разорвалась фейерверком ракета, на минуту осветив склад розовым огнем.

Закопавшись в кучу пакетов, он натянул наушники и попытался поймать какую-нибудь развлекательную волну, однако в эфире стояла странная тишина, нарушаемая только отдельными проблесками звуков: радиус покрытия станции оказался слишком мал и предназначался для учебных задач на выделенных диапазонах, остальные частоты для простоты задачи аппарат не принимал.

Но неудача Гейла вовсе не обескуражила. Он совершенно точно знал, что все происходящее в актовом зале в ночь Хэллоуина обязательно наблюдается видеокамерами и прослушивается дежурными офицерами в соседнем здании на случай беспорядков, и если каким-нибудь образом снять ограничение у радиостанции, то можно вместе с ними тайком послушать концерт в актовом зале. Гейл активировал декодер и встроился в простенькую для его нынешних умений радиостанцию.

***

It was a teenage wedding, and the old folks wished them well

You could see that Pierre did truly love the mademoiselle

And now the young monsieur and madame have rung the chapel bell,

«C'est la vie», say the old folks, it goes to show you never can tell