Атташе

— Дым на горизонте! — послышался крик с палубы.

Ну вот, а гамак ведь только-только начал казаться таким удобным… Суета наверху нарастала, я высунул наружу ноги, попытался аккуратно спрыгнуть на пол, но тут «Малышку» качнуло посильнее — и я, матерясь, нелепо вывалился на дощатый пол.

— Твою ма-а-ать… — это было больно.

Есть в матросском гамаке свои прелести, но вот вылезать из него — это целая наука. И я в ней явно не преуспел. С кряхтением поднявшись с пола, запрыгнул в сапоги, подхватил помповик, нацепил портупею и полез наверх, по лестнице.

— А-а-а-а, вашбродь! — обрадовался Кузьма. — Может хоть вы этого полоумного отговорите? Закусил удила и ведет свою пиратскую шайку на абордаж. На кой черт нам сейчас абордаж?

В общем-то я был с ним полностью согласен, но команда Фахнерта придерживалась другого мнения — они уже вооружились до зубов, спустили паруса, развели пары в машине и мчались навстречу неизвестному судну. Пара стрелков расчехляли «пом-пом». Тесфайе хмуро точил бруском лезвие топора, Арис щелкал барабаном револьвера.

Я устремился на ют — туда, где крепкой загорелой рукой держался за штурвал, управляя кораблем, капитан. Он даже не стал меня слушать:

— Это «Ярдин», в рот мне ноги! Понимаешь, друг мой любезный? «Ярдин» я не упущу.

«Ярдин», «Ярдин»… Сан-Риоль! Это был один из кораблей, которые осаждали город!

— В тот самый момент, когда моя «Фрези Грант» развалилась не мелкие кусочки от ядра, выпущенного кем-то из иродов Грэя, я поклялся себе, что не подохну, пока не утоплю их всех до единого! Слышишь, я и «Секрет» утоплю, медуза ему в корму! — он был очень убедителен в этот момент.

Как он собирался воевать с блиндированным пароходом, который был водоизмещением в два раза больше «Малышки», было тайной за семью печатями. Свои сомнения я высказал Тесу и Эшу, которые в команду корабля не входили, но успели некоторое время понаблюдать за деяниями «Малышки».

— Это великие старики, масса! — сказал абиссинец, — Страшные человеки! Не сомневайся — до обеда они уже будут гулять по палубе того железного корабля.

Страшные человеки принялись за дело. Двое — из бывших натальских фейерверкеров — наконец изготовили к стрельбе «пом-пом», еще двое — ловко, совсем не по-стариковски взобрались на мачты, остальные заняли позиции у бортов. Команды им не требовались — стрелки открыли огонь, как только «Ярдин» оказался на прицельной дистанции в две версты. Ну да, на пароходе имелось два 75-миллиметровых орудия Канэ, и нас явно заметили, но сообразить, что небольшая, кажущаяся мирным рыболовецким судном, шхуна сближается для атаки — это было нетривиальной задачей.

Таким образом, расчеты матросов-федералистов метнулись к орудиям только тогда, когда наблюдатели рассмотрели расчехленное орудие. То есть — как раз на расстоянии примерно десяти кабельтовых, что соответствует прицельной дальности винтовок гемайнов. С парохода даже успели сделать по два выстрела: первый выбил щепу из фальшборта на корме, поранив кое-кого из команды, второй — раздробил нок-рею на грот-мачте, едва не сбросив вниз сидящего наверху гемайна. На этом успехи «Ярдина» закончились — остальные снаряды подняли столбы воды на значительном расстоянии от «Малышки».

Всё-таки небольшая шхуна анфас — это не самая удобная цель для наводчика, тем более — впопыхах. А дальше целиться спокойно федералистам никто не дал — защелкали выстрелы винтовок, забухала автоматическая пушка. Я раньше не видел такие орудия в действии — но теперь понял, откуда возникло название «пом-пом». Надстройка, палуба вражеского парохода — всё это оказалось усыпано градом осколков. 37-миллиметровые гранаты рвались на «Ярдине» сериями по три-четыре штуки каждые несколько секунд, уничтожая всё живое и сметая снасти и корабельный скарб.

— Абордаж! — крикнул свирепый капитан Фахнерт.

Я очумело тряс головой и пытался вытянуть из левого предплечья толстенную щепку. Наконец, это удалось, и я туго перемотал руку платком — обрабатывать рану будем потом, позже! У меня имелись револьвер и дробовик — и, черт побери, намерения поучаствовать в абордаже. То, что тактика натальских рейдеров направлена на захват груза и уничтожение экипажа, а не на утопление корабля — это уже стало понятно, и эффективность такой методы не вызывала сомнения. Но каким будет абордаж в исполнении лучших стрелков мира?

Они не стали цепляться «кошками» за борт и притягивать корабли друг к другу, учитывая тот факт, что «Ярдин» был почти на три метра выше «Малышки». Пока стрелки с мачт держали под прицелом выходы на палубу, наши матросы протянули длинную широкую доску со штырем на конце и перекинули ее на бак парохода.

Это напоминало картинки античного «ворона» — приспособления эпохи пунических войн. И первым по этому «ворону» на «Ярдин» вломился Тесфайе с топором, за ним — Эш с двуствольной лупарой и полдюжины гемайнов с винтовками. Я оказался последним — слишком долго провозился с чертовой щепкой, и, балансируя локтями, тоже перебежал на пароход и укрылся на баке за какими-то тюками.