Аттика

– Пожалуйста, остановись! – простонала Хлоя. – Когда ты начинаешь говорить о фильмах про войну или про ковбоев, тебя не остановить. Все дело в том, что это письмо мы нашли в альбоме Сьюзен. Должно быть, она написала его мистеру Грэнсому, когда он попал в плен в Германии, но он так его и не получил. Возможно, его переводили из лагеря в лагерь или что-то еще случилось, но письмо переслали назад, возможно, через Красный Крест в Швейцарии. А когда она получила его нераспечатанным, она, наверное, подумала, что мистер Грэнсом умер.

– Держу пари, эта марка дорого стоит, – сказал Алекс.

Джорди выхватил письмо из рук Хлои и, к ее ужасу, надорвал конверт, а затем достал из него два листка писчей бумаги.

– Джорди, ты не должен так делать! – закричала Хлоя, пытаясь отобрать письмо назад.

– Почему это?

– Ты же мог повредить марку! – набросился на Джорди Алекс. – Просто порвать ее пополам, открывая конверт таким образом.

Джорди не обратил никакого внимания на своего сводного брата.

– Хло, – сказал он, – это письмо пролежало здесь шестьдесят лет и, возможно, пролежало бы еще столько же, если бы мы его не нашли. Мы отдадим его мистеру Грэнсому, если… когда мы выберемся отсюда. Но в нем могут быть какие-то подсказки, например, о том, как найти часы. Мы же не можем узнать об этом, не прочитав письмо, так ведь? Я хочу испробовать любые пути, которые могут помочь нам вернуться домой. Ты со мной согласна?

Хлое показалось, что в словах Джорди есть определенный резон.

– Испробовать все возможные средства – вот мой девиз! – провозгласил Джорди.

– Или открыть все попавшиеся письма, – пробормотал Алекс. – Ну ладно, давай читай его. Посмотрим, о чем там говорится.

Джорди начал читать письмо про себя, но, прочитав несколько строчек, отдал его Хлое:

– Лучше ты его прочитай. Для меня тут все какое-то слезливое и непонятное. Девочки понимают такие вещи лучше, чем мальчики.

Хлоя взяла письмо и, несмотря на то что чувствовала себя очень неуютно оттого, что вмешивается в личную жизнь мистера Грэнсома, прочла его тихим, спокойным голосом. В письме говорилось о страстной любви Сьюзен к ее жениху Джону, она писала, что лучше бы умерла, чем причинила ему боль. Но ее старая мать была очень больна и нуждалась в дорогостоящей медицинской помощи. Сьюзен умоляла Джона простить ее, но обстоятельства сложились так, что она была вынуждена выйти замуж за богатого торговца бакалейными товарами, который был намного старше ее. Все втроем они должны были уехать в Шотландию. Письмо кончалось словами: «Ты знаешь меня, Джон. Я не такая романтичная, как некоторые. По крайней мере, я не могу позволить себе потерять мать. Жизнь трудна, и я вынуждена быть проктичной и не показывать ей, как мне больно от моего решения. Артур нашел для нее частную лечебницу, которая расположена в месте, где воздух полезен для ее легких и где нет бомбежек. Он уплотит за ее лечение там и купит для нас коттедш неподалеку. Он хороший человек, хотя, возможно, ты так о нем не подумаешь и будешь его ненавидеть». Дальше шел еще целый ряд ничего не значащих торжественных заявлений, короткое описание плачевного состояния ее сердца и несколько призывов простить ее. Затем Сьюзен прямо просила его забыть ее и найти другую девушку, более достойную его любви. «С Артуром мне никогда не будет так, как с тобой, но он заботится обо мне, и я поправде ничего не могу больше поделать. Ты понимаешь, что я говорю, Джон? Пожалуйста, не ненавидь меня за это».

Многие слова в письме были слегка размыты, очевидно, слезами. Сьюзен, видимо, не могла сдержать рыданий, когда писала его.

Закончив письмо, Хлоя тоже сморгнула влагу, набежавшую на глаза во время чтения, хотя где-то в глубине души она удивлялась, как это мистер Грэнсом смог влюбиться в особу, которая делает такие ошибки в своих письмах. Конечно же человек, в которого влюбится сама Хлоя, должен быть идеален во всем, но это совсем не значит, что другие должны следовать ее высоким стандартам.

– Ну-у-у-у, – протянул Джорди, на которого письмо, очевидно, не произвело никакого впечатления, – она попросту кинула его, так ведь?

– А в письме нигде не стоит точная дата? – с надеждой в голосе спросил Алекс. – Понимаешь, это поможет нам определить ценность марки. Даты на штемпелях слегка смазаны.

– У вас обоих нет души, – жалобно сказала Хлоя, складывая письмо и отдавая его Алексу.

– Ой, прекрати, Хло! – воскликнул Джорди. – Это же было полвека назад!

– Любовь – это вечное чувство.

– Тьфу! – сплюнул Алекс, засовывая письмо в карман джинсов. – В любом случае, выходит, она вышла замуж за другого парня, чтобы платить за лечение своей матушки? Общественное здравоохранение бесплатно.

– Тогда его просто не было, – сказала Хлоя. – Никаких национальных программ медицинского страхования. В те времена за лечение надо было платить.