Аттила

Несмотря на отчаянное сопротивление, Ильдихо должна была уступить. Она чувствовала, что перила уже у ее ног, что колени ее подгибаются, что руки слабеют… Гунн уже перегибал ее туловище, готовясь перебросить ее через перила… В глазах у нее помутилось, и она только и могла произнести: «Помоги, Фригга!..»

Вдруг на площади раздался такой крик ужаса и изумления, что боровшиеся невольно вздрогнули. Дценгизитц, оставив свою жертву, отскочил назад и в недоумении озирался по сторонам.

В ту же минуту позади него через перила на крышу вскочил какой-то человек: то был Эллак.

Глава XII

Видя, что гибель Ильдихо неизбежна, он решился на отчаянный прыжок с крыши на крышу. Этот прыжок, вызвавший всеобщее изумление на площади, едва не стоили ему жизни. Ему удалось только ухватиться левой рукой (правая рука его, раздробленная в битве, не действовала) за решетку перил, и в первое мгновение он повис в воздухе. Взобравшись потом на перила и перегнувшись через них туловищем, он скатился на крышу, но тотчас вскочил на ноги и стал между Дценгизитцем и девушкой.

— Беги, Ильдихо! — кричал он. — Беги вниз! Твои уже близко! Дагхар…

Но Дценгизитц с быстротой молнии бросился к люку и, загородив его всем своим туловищем, взмахнул кинжалом.

— Несчастный! Проклятый гот! — воскликнул он. — Ты защищаешь убийцу твоего отца! Хорошо же! Вы оба…

— Ее нужно судить, а не убивать, — сказал Эллак. С этими словами он бросился на Дценгизитца и схватил его за руку, стараясь оттолкнуть его от люка… — Беги, Ильдихо! — воскликнул он еще раз.

Она, подобрав свое широкое платье, быстро спрыгнула в люк. Когда она была уже в верхнем этаже башни, на крыше что-то глухо рухнуло. Вслед затем из люка спрыгнул Дценгизитц с окровавленным ножом в руках.

— Пес убит! — кричал он. — Ты пойдешь за ним!

Ильдихо бросилась было вниз по лестнице, в нижний этаж, но он схватил ее за волосы.

Она громко вскрикнула и, готовясь к смерти, закрыла глаза. Ей уже казалось, что он вонзил ей нож в спину.

— Дагхар! — закричала она еще раз.

— Я здесь! — послышался ответ снизу. В то же мгновение она почувствовала, что ее уже больше ни держат за волосы. Она открыла глаза: возле нее стоял Дагхар, а позади, корчась в предсмертных судорогах, лежал на полу Дценгизитц. В груди его торчало метательное копье.

Голова ее закружилась, и она без чувств упада на руки Дагхара.

Глава XIII

Придя в себя, Ильдихо вместе с Дагхаром вышла из башни. Тут они встретили Визигаста со свитой, которым удалось наконец рассеять гуннов, теснившихся у башни.

Все вместе направились они в ту сторону площади, где остановились гепиды.

Король Ардарих стоял впереди своего отряда. В одной руке у него было копье, а другой — он опирался на высокий шит.

Перед ним, впереди толпы гуннов, с не покрытой головой, с конской шкурой на плечах стоял старик Хельхал. В руках у него был большой гуннский лук с оборванной тетивой. Он стоял, беспомощно опустив голову на грудь. Из глаз его капали слезы. Из раны на шее сочилась кровь. Он смотрел вниз, стараясь не видеть победоносных взоров короля.

— Так ты понимаешь, старик, — говорил твердым и спокойным голосом Ардарих, — что меня нельзя упрекнуть в измене. Я клялся в верности только Аттиле и, при жизни его, ни разу не поднял против него оружия. Теперь же я считаю себя сводным. Теперь, когда наши боги правдивыми устами девушки рассеяли в диком бегстве ваши полчища, ты, храбрый Хельхал, и вы, гуннские воины, стоящие позади него, вы понимаете, что не устояли бы против нас, если бы мы вздумали напасть на вас, — скоро подойдут еще мои пехотинцы, и их у меня ровно восемь тысяч, — и уничтожить пышное сооружение, которое вы воздвигли в честь вашего повелителя.

— Попытайся только! — мрачно, с отчаянием в голосе проговорил Хельхал. — Каждый шаг будет полит нашей кровью.

— Мы этого не сделаем! Я уважаю вашу верность. Я не оскорблю памяти покойника. Не мщения, а свободы мы добиваемся. Так выслушай же мое предложение. Ты требуешь, чтобы я выдал вам короля Визигаста, Ильдихо и Дагхара. Требование твое безрассудно. Как выдам я вам тех, ради спасения которых я явился сюда, рискуя своей жизнью и жизнью моих всадников?.. Лучше согласись на те условия, которые я тебе предлагаю. Мы уйдем мирно, но захватим с собой всех германцев, находящихся в лагере, а вы оставайтесь здесь, оплакивая смерть своего господина и падение своего царства. Сыновьям же Аттилы передай от меня такое приветствие: