Аукцион невинности. Двойная ставка

— А сам-то ты лучше меня? Святой? Сколько на твоем счету убийств? — Чернов слишком бледный, но отвечает уверенно и зло.

— Не тебе меня судить и говорить о моих грехах! Не тебе это делать!

— А тебе можно?

— ТТ, уймись опусти ствол, не надо. Тимур! Слышишь, что говорю? Опусти! — Игнат повышает голос, двое охранников направляют свое оружие на Тимура.

— Останови его, пожалуйста, останови, Захар. Не надо, он недостоин даже смерти, — Саша с силой сжимает мою ладонь, дрожит.

Прошло пятнадцать лет, ТТ впервые взял в руки ствол, я сам в шоке, но его надо остановить.

— Тимур, послушай…

Выстрел.

Он оглушает и бьет по нервам. А за ним тишина.

ЧАСТЬ 46

— Саша, Саша, с тобой там все в порядке? Сколько можно? Выходи уже, нам пора.

Бабуля стучится в дверь ванной, быстро прячу продолговатую тонкую картонку в карман кардигана, поправляю джинсы. Смачиваю руки и лицо ледяной водой, вытираюсь.

— Все хорошо, иду уже. Ангелина оделась?

— Да, мы уже почти готовы.

Значит это на самом деле, а я все гнала от себя мысли, не веря, что это возможно.

Посмотрела в зеркало: лицо бледное, глаза красные, стараюсь не плакать вот уже которую неделю, но не получается. Вру, что это слезы радости за дочь, за ее здоровье. Но я на самом деле очень счастлива, что она идет на поправку, что нас миновала беда.

— Давай собирайся, а то опоздаем, — выхожу из ванны, бабуля всовывает в руки шапку и шарф, сама застегивает курточку Ангелине.

— Мама, а Дед Мороз настоящий? Я хочу загадать ему желание, Сеня не справляется. У меня осталось всего одно, самое сложное.

— Настоящий, главное — в него верить. И да, он там будет, только веди себя спокойно, тебе еще нельзя бегать и прыгать, хорошо?

Операция прошла хорошо, Ангелина находилась в госпитале еще две недели, хотя острой необходимости в этом не было. А потом, после всех событий, что произошли со мной до ужина с Черновым и в его доме, я, наконец, встретила их с бабушкой в аэропорту.

Это было шестого декабря, прошло уже три недели, как я без них, без своих мужчин. Без тех, кто так хотел меня защитить, без тех, кто дрался из-за меня.

И без тех, которые чуть не убили за меня.

— Вы идите, я догоню, мне надо резюме отправить по почте, я скоро.

Бабушка смотрит настороженно, качает головой, но берет Ангелину за руку, они уходят. Закрыв дверь, некоторое время просто смотрю на оставленного, на полке прихожей единорога Сеню.

Да, дружок, не справился ты с желаниями моей девочке.

В ту ночь, в небольшом помещении прогремело два выстрела. Казалось, что сейчас рухнет потолок и разорвется мое сердце. Никто из мужчин не среагировал так быстро как Тимур. И как у Сафронова оказалось оружие, никто не понял, на него вообще не обращали внимание.

Чернов сидел бледный с посиневшими губами, хватался за сердце, Сафронов корчился от боли зажимая рану на плече из которой хлестала кровь, а Тимур направлял в его голову холодное дуло.

Это был совсем другой Тимур.

Тогда это был ТТ.

Ни капли иронии и насмешки, наглости и понтов. Это был киллер, знающий свое дело, убивающий одним выстрелом, и то, что сейчас Чернов и его соратник еще живы, это не случайность.

Он пощадил их.

Дальше была суета, много разговоров, крики, угрозы. Я просто стояла в стороне и хотела исчезнуть, оказаться в любом другом месте. В своей маленькой старой квартирке, с бабушкой и дочкой, в отеле, убирая номера, но только не здесь.

Это не мой мир, он не для меня.

И эти мужчины — они чужие, между нами ничего не может быть серьезного.

Никогда.

С ними опасно, им нельзя иметь слабость, потому что вот так каждый может похитить, надавить, сделать больно. И самое страшное, что в тот момент могут не помочь и не спасти.

А если их убьют? Нет, я не хотела об этом даже думать. Я не хочу терять любимых.

— С тобой все хорошо? Саша, посмотри на меня, — Захар задал вопрос, взял мою руку.

— Я не хочу вас видеть. Никого не хочу видеть. Никогда.

— Что ты говоришь?

— Я хочу домой, к себе домой. Я не могу и не хочу жить в той грязи, к которой привыкли вы. Вокруг вас убивают и предают. Господа, да мы все могли тут погибнуть. Почему нельзя все решить миром? Зачем он взял оружие?

— Я не понимаю. Грязи? О чем ты говоришь? Саша, это стресс, ТТ напугал нас всех, но все в порядке, — он действительно не понимал и не верил моим словам. Захар был растерян, в глазах тревога, но он продолжал сжимать мою руку.

— Наша сделка расторгнута. Мне не нужны деньги. Я еду домой. Спасибо за все.

— Уверена? — Взгляд изменился, но меня им уже не напугать.

Надо было рубить сплеча, сразу. Пусть будет больно, но чем дольше я была с ними, тем сильнее привыкала и влюблялась. Это недопустимо, у меня ребенок, бабушка, я не могу подвергать их опасности, и думать мне нужно не только о себе и своих желания.

Тимур присев на корточки что-то говорил Сафронову, даже не смотрел в мою сторону, но я благодарна ему за это. Не знаю, смогла бы я быть такой же уверенной в своих действиях, если бы они были рядом оба.