Аукцион невинности. Его трофей (СИ)

Он застывает на пороге, разворачивается ко мне, опускает взгляд на чашку, пригубливает и внимательно смотрит на меня.

— Или тебе некогда со мной сейчас говорить? — уточняю я.

Адам думает, а потом пожимает плечом.

— На тебя я всегда найду время, Вика, — отвечает он и усаживается за стол.

Смотрит внимательно на меня.

— Я практически прижал Гришу, — отвечает он, не свозя с меня пристального взгляда, — ещё около трёх дней по моим прикидкам, максимум четыре дня, и его арестуют. Кроме него за решётку пойдёт ещё зверское число людей. Причём с железными доказательствами. Без вариантов. Я же с информацией работаю. Я умею это делать. Никто не отмажется.

Он усмехается.

— Аню твою, кстати, от Гриши тоже освободят. Она на радостях обещала столько компромата на него выкатить, что потом её отдельно защищать придётся. Но, если ты захочешь, можно будет её ещё как-нибудь отдельно наказать.

Я вздыхаю.

— Мне достаточно того, что уже с ней было, и что у неё всё будет нормально, — говорю я и честно признаюсь: — знать про неё больше не хочу.

Адам кивает. Я жду, рассматривая его, жду ответа на свой вопрос.

Он ставит чашку перед собой. Откидывается на спинку дивана, скрещивает ноги на сидушке и прищуривается.

— На тебя у меня планы… — делает паузу, и выдаёт: — когда я буду уверен, что ни одна сволочь ни ко мне, ни к тебе не подберётся больше, я тебя отпущу. Единственное, из Москвы тебе всё-таки придётся переехать, но я дам тебе список больших городов и фотоагентств, где ты сможешь спокойно работать.

Сказать, что я ошеломлена — не сказать ничего. Я… А что я?

Опускаю глаза, пытаясь разобраться в своих чувствах. Я разве не этого хотела? Чтобы отпустил?

— Ты правда это сделаешь? — тихо спрашиваю я.

Адам стискивает челюсти, резко встаёт и выходит. Я уже знаю его повадки, поэтому остаюсь на месте. Жду. Действительно, приходит минут через пять, кладёт передо мной планшет.

Ввожу указанный им код блокировки, открываю названную им программу — что-то вроде виртуальной доски со стикерами, текстовыми надписями, табличками и ссылками.

Там реально список городов, от Владивостока до Новосибирска и Сочи, с несколькими квартирами в разных частях города, от центра до спальных районов, списком фотоагенств — причём с перечнем преимуществ и недостатков, подводных камней. Вплоть до магазинов рядом, парков. Даже списки спортзалов с расписанием, фотографиями и биографиями тренеров, наличием бассейна и числом тренажеров.

Трындец, просто трындец. Вот теперь я окончательно верю, что Адам действительно работает с информацией.

Здесь есть всё для принятия решения о месте жительства. Даже то, как часто на кого-то из тренеров жаловались клиенты, по каким направлениям у них наилучшие результаты, кто бодяжит спортпит и склонен тащить клиенток в постель.

Добивает меня указание на численность клиентов фотостудий с колебаниями за пять лет, кто именно из менеджеров левачит за счёт фотографов, и использует дешёвый кофе в кофеварках.

Ах да. Там ещё есть список кофеен с умелым баристой и заслуживающим внимания тирамису.

— Это круто, — признаю, с уважением глядя на него.

Адам прикладывает ладонь к груди и делает шутливый поклон, но синие глаза следят за мной цепко и неотрывно.

А я… Наверное… нет, совершенно точно, я непроходимая дура. Но… мне не нужно много времени для принятия решения.

Я вдруг осознаю, что я уже давным-давно всё решила.

Пускай у нас не по-нормальному, но я… Я вдруг совершенно точно, со всей ясностью понимаю, что совершенно не хочу расставаться с ним. Не хочу.

Я кладу планшет на стол, прямо встречаю его взгляд и наношу ему предельно выверенный, виртуозно рассчитанный и идеально точный удар.

— Прогоняешь меня? — тихо спрашиваю я.

49. Трофей

Снова жалею, что нет в руках фотоаппарата.

У Адама снова такое лицо, что его снимок можно сразу на всемирный конкурс — призовое место гарантировано.

Причём выражение меняется настолько быстро, что я даже уловить не успеваю, там и гнев, и… радость?.. грусть?.. Тут же снова равнодушие. Возможно, там даже испуг мелькнул. Я не уверена.

Потому что это длится мгновения, и его лицо снова начинает напоминать безэмоциональную маску.

— Что означает этот вопрос, Вика? — спрашивает он. — Ты не хочешь расставаться со мной?

Прерывисто втягиваю воздух. Вопрос я отличный задала, вон как Адам раскрылся.

Теперь, когда моя громадная хищная рыба заглотила наживку, нужно осторожно наматывать трос и рулить к берегу, выводя её на мелководье, потому что в моей лодке это акулище просто не поместится.

— Я так понимаю, расставаться здесь хочешь именно ты, — глядя ему прямо в глаза, говорю я. — Вскрыл все три мои дырочки, завоевал, влюбил в себя. Теперь трофей не интересен. Можно выбрасывать. Позаботиться только как следует, чтобы совесть совсем уж не мучила, — я показала взглядом на планшет, — я впечатлена, забота тотальная.

Адам резко встаёт. Отходит мимо меня к окну.

— Жёстко, Вика, — наконец, после долгого молчания, усмехается он. — Ты специально выражения не выбираешь?

— У меня хороший учитель, — в тон ему отвечаю я. — Нахваталась. У тебя.

— Выгоняют иначе, Вика.