Auribus Teneo Lupum (ЛП)

— Ебать… ты охуенно пахнешь. — Он целует меня в затылок и проводит кончиком носа по позвонкам. — Ты ведь ещё девственница, да?

— Угу, — киваю я и вжимаюсь бёдрами ему в пах. — И не собираюсь лишаться невинности в ванной.

— Ты лишишься её тут, если не прекратишь так делать.

— А ты тогда лишишься своего грёбаного члена, — ворчу я.

Бен смеётся, отступает от стойки и поднимает меня как ребёнка. Я обнимаю его за шею и кладу голову ему на плечо. Слава богу, его стояк не рядом с моими раздвинутыми бёдрами, потому что на мне нет трусиков, и это было бы не совсем удобно. Но тоненький голосок дрожит от удовольствия при мысли о том, что я соскользну на пару сантиметров и позволю Бену направлять меня вверх-вниз по головке его…

— Вот.

Я хлопаю глазами и понимаю, что лежу на спине в своей постели. Бен поднимает брови, и я смотрю ниже. Он держит передо мной розовые стринги.

Я хватаюсь за его плечи и приподнимаю бёдра, пока он натягивает по ним трусики, для удобства откинув полы рубашки с живота. Он обхватывает пальцами мою обнажённую талию, склоняется ниже и неуверенно меня целует. Я чувствую на себе, как горит кожа Бена, но это приятное жжение. Я стискиваю его плечи и целую в ответ с таким же трепетом.

Бен зарывается пальцами в мои волосы и проталкивается, углубляет поцелуй. Его язык проскальзывает мне в рот, и я тоже хватаю его за голову, пытаясь подобраться ближе. Гормоны вновь подскакивают и гудят, и я обхватываю ногами его бёдра. Слегка пошатываясь, Бен придвигается ближе, стоит мне мягко дёрнуть его на себя. Он обеими руками расстёгивает свой ремень, не отрываясь от моих губ, а я вонзаю ногти в упругую, горячую плоть. Какие кубики… Какой у него пресс! Бен собирается выйти на улицу без рубашки, и я хочу, чтобы все знали, что он трахает только меня и никого больше. Моё. Только моё.

— Моё, — шепчу я в губы Бена.

бен наш… наш… перевернись на живот… СПАРИВАЙСЯ

Не переворачиваюсь я, нахер, ни на какой живот, а просто вцепляюсь в Бена, но он всё равно опрокидывает меня и притягивает за бёдра к паху. Сердце бешено колотится, я уже в исступлении, адреналин накрывает с головой. Пустое нутро как будто отяжелело, и я его хочу.

Бен снова удерживает меня за бёдра, но на этот раз я ощущаю, как его мокрый член пропитывает влагой трусики. Я держусь за голый матрас и постепенно теряю разум, когда Бен начинает в меня втираться. Откровенно говоря, до этого я не представляла, каковы пенисы на ощупь. Я не знаю, на что это должно быть похоже, но у него, кажется, большой. Сглотнув, я слушаю, как он пыхтит от удовольствия. Этого я тоже никогда не слышала.

— Всё, что мне надо сделать, это накормить тебя, да? — Он просовывает большие пальцы за задний край моих трусиков и наклоняется, чтобы прошептать мне на ухо. — Как ты относишься к тому, чтобы потерять невинность у себя в спальне?

На меня без предупреждения накатывает волна изнеможения. Возбуждение быстро превращается в сонливость, и я что-то мямлю Бену в ответ. Он откидывает мои волосы назад и стонет, когда видит, как мои веки, подрагивая, смежаются. Ну да, я устала как собака. Нужно больше спать.

Он стягивает с меня мокрые трусики.

— Ну и прекрасно. Тогда я заберу их, чтобы подрочить, пока ты дрыхнешь.

Я чувствую, как он натягивает на меня другие трусы, а затем подхватывает как тряпичную куклу. Он несёт меня одной рукой, и я успеваю обозвать его засранцем, после чего окончательно засыпаю у него на плече.

====== Non Liquet («Не ясно») ======

— Митака упомянул о какой-то агрессивности во время вчерашнего визита и порекомендовал мне вас проведать. Мне вообще-то наплевать, просто сильно не хотелось бы заполнять ещё какие-нибудь бумажки.

Внутренний голос исчез, боль в животе угасла. Я вздрагиваю и медленно пробуждаюсь, завёрнутая в пушистое одеяло, затем замечаю в полумраке, что вокруг разбросана еда. О господи. Странное давление пропало, но я чувствую, что кишки вот-вот разорвёт на куски.

— Блять, да она спит, — фыркает Бен. — Течка закончилась, а я так и не потрахался, так что лучше пиздуй отсюда подобру-поздорову.

В коридоре раздаются шаги. Стеная, я оглядываюсь по сторонам и понимаю, что я не у себя дома и не в гардеробной. Здесь гораздо просторнее, хотя обстановка почти такая же, как у меня. А ещё такое ощущение, что я пережрала фруктов; меня тошнит так отчаянно, что даже встать не по силам, так что я продолжаю лежать, страдая от боли. И в этот момент дверь гардеробной распахивается, врезаясь в стену.

Надо мной, с полнейшим отвращением на лице, встаёт адвокат Хакс. Бен тоже заглядывает; он без рубашки и в серых трениках, низко сидящих на бёдрах. Он сильно пихает Хакса локтем — слишком уж долго тот на меня пялится. У меня что, сиськи вывалились?

— Загляденье, — бормочет Хакс. — Как вам течка, мисс Кеноби?

Я сонно моргаю и подбираю одиноко лежащую ягодку черники. Бен с ухмылкой смотрит, как я жую, заворачиваясь в одеяло поплотнее.

— Здорово! — язвительно хриплю я. — Адски больно, всё как надо.

— А вот если бы ты мне дала-а… — протягивает Бен и снова отталкивает Хакса локтем. — Ладно, можешь проваливать.