Auribus Teneo Lupum (ЛП)

Роуз знает, что я расстроена, но я не стану грузить её ещё и своими проблемами, когда она сама в стрессе. Я улыбаюсь и отшучиваюсь, открывая дверь квартиры, которая находится на третьем этаже.

— Я просто переживаю за тебя, — говорю я. — Как Финн? Он ничего?

— РОУЗ!

Словно из ниоткуда вылетает Пейдж, чтобы обнять сестру, и, отрывая её от пола, кружит в узеньком коридорчике, который ведёт в нашу квартиру. С визгами и смехом они вваливаются в гостиную. Я поворачиваю замок и, слегка помедлив, на всякий случай задвигаю засов.

Метка по-прежнему пылает на моей руке — я думала, она на плече, но оказалось, что чуть ниже. И мне страшно всё это осознавать.

— Короче, я на этой неделе сдаю выпускные экзамены, но всё-таки хочу пригласить Финна на ужин. — Пейдж вскакивает и закручивает свои чёрные волосы в небрежный пучок на макушке. — Может, в четверг вечером? Сколько ему лет? По какой программе он учится? Он женат? У него есть дети?

Пейдж нам больше как мать, чем сестра Роуз. Она встретила своего Фамильяра, Галена, случайно столкнувшись с ним на вечеринке у бассейна. У обоих между лопаток шрам в виде солнца. Выяснилось, что он уже в паре с другим мужчиной, но их с Пейдж узы больше похожи на… дружбу? Это трудно объяснить. Эти узы глубокие и многогранные, и не всегда романтические. Пейдж даже предложила им стать суррогатной матерью. Кто-то говорит, что с Фамильяром образуются «духовные» узы, а с парой со всеми этими укусами в шею и прочим дерьмом — «физические».

Роуз садится на диван, улыбаясь метке.

— Ему двадцать три, и в этом семестре он получает степень магистра в области финансов. Он не женат, и детей у него нет.

В прихожей я бросаю ключи в блюдце и делаю из волос три пучка. В квартире пахнет ужином, и я, как обычно, умираю с голоду. Пейдж перегибается через диван и болтает с сестрой, а я достаю лазанью из холодильника, даже не удосуживаясь её разогреть. После этого захожу в гостиную с подносом и сажусь на драный кожаный диван, подогнув под себя ноги, чтобы послушать Роуз.

— Рей ещё не дала ему пинок под зад? — спрашивает Пейдж, с ухмылкой поднимая брови. — Очень странно.

— Я дам ему шанс, — чавкаю я с набитым ртом и покачиваю вилкой, сузив глаза. — Единственный шанс.

Роуз улыбается своей лучезарной улыбкой, а Пейдж проводит кончиком пальца по её метке.

— Я так рада, что ты там была, Рей. Не знаю, что бы без тебя делала. По… По ведь такой По. Мерзкий и абсолютно никчёмный.

Пейдж запинается.

— По Дэмерон? Он всё ещё встречается с бедняжкой Джессикой Павой?

— Ага. — Я закатываю глаза и запихиваю в рот огромный кусок лазаньи. — Ему, блять, тридцатник, и он даже в универе не учился. Его ведь выперли из ВВС, потому что он ноги ломал, или что он там ломал?

— Рей, — мягко осуждает Пейдж, — не будь такой дерзкой. Он был демобилизован по медицинским показаниям. Знаешь, он ведь спас чью-то жизнь.

Я фыркаю, качая головой.

— Это не значит, что он может трахать семнадцатилеток.

Сёстры продолжают болтать. Роуз счастлива и довольна, ну а я тем временем наедаюсь до отвала и выдуваю бутылку воды. После я ковыляю к себе в спальню — там всё ещё разбросаны повсюду коробки и прочее барахло — и закрываю жалюзи, прежде чем переодеться. Моя метка — «метка единения», или что там у меня пульсирует на руке — словно встроенный маячок. Я выскальзываю из блузки и рассматриваю метку в зеркале.

Она похожа на два тянущихся друг к другу когтя. Метка такая же ярко-красная, как и у Роуз, да ещё зудит и жутко болит — недобрый знак, что узы Фамильяров не были до конца осуществлены. Пейдж и её Фамильяр, Гален, просто покончили с этим, чтобы не испытывать постоянную боль. С Беном я такое проворачивать не собираюсь, потому что он мудак.

И я понятия не имею, что с этим делать. Считается, что метки единения должны выглядеть одинаково — так устанавливается законность уз и причины, по которым Альфы в этих узах доминируют над Омегами. Лицо Бена перечёркивает косая линия, моя же метка похожа на две тянущиеся друг к другу руки, так что… всё это бессмысленно. Хоть какое-то облегчение. Ему будет гораздо сложнее доказать, что мы Фамильяры. Для этого необходимы анализы крови и прочая хрень, а это довольно затратно.

Я бедром толкаю дверь ванной, прокручивая Фейсбук, чтобы разузнать новости о вечеринке. Мне всё же любопытно выведать что-нибудь о Бене, но при этом, я хочу притвориться, что его не существует. Вот ведь ситуация!

Однако ничего внятного о нём не было. В дУше я рассеянно прохожусь мочалкой по коже и продолжаю лазить по соцсетям, ненадолго прерываясь на мытьё головы. Через десять минут вода становится ледяной, и с охами-вздохами я тороплюсь закончить с душем. Здорово, когда у тебя есть своя, пусть и небольшая, ванная, хотя довольствоваться горячей водой приходится нечасто.