Auribus Teneo Lupum (ЛП)

Бен опирается о косяк, скрестив на груди свои огромные руки. На нём всё та же белая майка, что и прошлым вечером, и, устремив на меня взгляд, он с причмокиванием жуёт жвачку. Я сижу, не шевелясь, и пристально на него смотрю, а он, расплывшись в улыбке, отталкивается от дверного косяка и неспешно идёт ко мне. Моё сердце бьётся словно птичка в клетке. Я молчу и даже не смею вздохнуть.

Он останавливается прямо возле кровати, довлея надо мной, будто видение из ночных кошмаров, но я продолжаю смотреть в изумлении, как он стягивает майку через голову, а затем дёргает подбородком в мою сторону.

— Расстегни мне ремень.

Его голос. Я отшатываюсь и трясу головой, тщетно пытаясь устоять перед тоном Альфы. Бен повторяет это снова более низким голосом, и я опускаю глаза, чтобы сделать то, что он говорит. Скользкими от пота пальцами я несколько раз пытаюсь зацепиться за блестящую пряжку, и мне всё же удаётся ослабить ремень. Мои руки обмотаны бинтами и покрыты чередой безобразных зелёно-фиолетовых синяков. Я второпях расстёгиваю ему джинсы.

Бен перекатывает меня на живот и стаскивает до бёдер мои штаны. А потом склоняется надо мной и зарывается лицом в волосы, расставив руки по обе стороны от головы, словно заключив в клетку. Я в ужасе сжимаю простыни, учащённо дыша носом, пока он меня обнюхивает. Клетка захлопывается. Выхода нет.

Выхода нет. Выхода нет. Выхода нет…

— Вставай, ленивая задница!

Судорожно вздохнув, я выползаю из-под простыней и окончательно просыпаюсь. В ушах неистово звенит, когда Джессика, насквозь провонявшая алкоголем, запрыгивает на кровать с заливистым смехом, а я изо всех сих пытаюсь выдавить из себя улыбку. Я не совсем уверена, что это было — кошмарный сон или видение. У меня теперь будут видения? Может, они появятся, когда я начну заливать всё вокруг своими выделениями, как протекающий питьевой фонтанчик? А что, если По меня учует? Да он с потрохами меня сдаст.

Надеюсь, я хотя бы буду принимать супрессанты, пока кто-нибудь не поймёт, что происходит. Я унижена и хочу всё это остановить, прежде чем оно начнётся: Бен, омежья хрень и всякая Фамильярная дичь. Я даже не знаю его фамилии, но правительство и глазом не моргнув позволит ему меня сцапать. Абсолютно незнакомый человек может превратить мою жизнь в настоящий ад.

Джесс перекатывается на спину и достаёт мобильник.

— Роуз сказала, у тебя прошлой ночью врубилась пожарная сигнализация. Молодец, Рей. Кстати, уже полдень. Вставай — поедешь с нами, будешь пятой.

— У меня есть кое-какие дела, — равнодушно говорю я. — Я вас позже догоню.

— Дела? — Джесс неодобряюще на меня смотрит, склонив голову. — Ты какая-то бледная. У тебя всё нормально?

Кивнув, я на трясущихся ногах выползаю из постели. Джесс с минуту наблюдает за мной, пока я одеваюсь, а потом подскакивает и чмокает в висок. Выбежав из спальни, она громко зовёт По.

Голова идёт кругом. Жуткий голос в голове звучит ненавязчиво, но я всё же чувствую какую-то тревогу. Я знаю, насколько драматичным и травматичным для Роуз была её «идентификация», и я очень-очень сильно боюсь того же. Начало подкралось слишком незаметно, и я надеюсь, что буду принимать супрессанты до того, как начну завывать от накрывающей болезненной похоти. Я могу это предотвратить. У меня всё под контролем.

Я натягиваю джинсы, обычную серую футболку и чищу зубы. Из гостиной доносятся голоса, я плетусь туда и нахожу прохлаждающихся Финна, По, Роуз и Джесс. Пейдж уже давно на работе. В комнате ароматно пахнет завтраком, и мой желудок начинает безбожно урчать от предвкушения жирного бекона и яичницы с сыром. Вяло махнув Финну и По, я открываю холодильник.

Потом я вспоминаю, что написала Джесс по поводу Бена, а она мне так и не ответила. Сузив глаза, я пристально смотрю на полупустой кувшин с апельсиновым соком. Джесс никогда не игнорирует мои сообщения. Может, По удалил их, пока она не заметила, и наверняка это он дал Бену мой номер телефона и адрес.

Я буравлю взглядом По, пока готовлю завтрак, а он меня как будто бы не замечает, но всё-таки пару раз одаривает меня самодовольной улыбочкой, и мне хочется зашвырнуть ему в рожу яйцом.

Когда я сажусь рядом с Роуз, она говорит мне, что я ужасно выгляжу, на что я лишь пожимаю плечами и набиваю рот едой, не сводя пронизывающего взора с По. Я ненавижу его ещё больше, если такое вообще возможно. Судя по всему, он не сказал Джесс о моей ситуации, иначе бы она от меня не отстала. Я жую с открытым ртом, накалывая на вилку кусочки яичницы. Грёбаный По Дэмерон. Вздрючить бы его.

Я просто в ярости, и мысль признать в себе Омегу для меня слишком унизительна. Так не должно быть. Я не хочу чувствовать, что моя жизнь кончена, и тем не менее это так. Она от меня ускользает. Я как будто в ступоре, но мне необходимо поскорее со всем этим разобраться, прежде чем облажаюсь по полной.

Шагая к выходу, я шлёпаю Дэмерона по затылку.